Чаша и Меч

Это был… второй Фенрир. Просто не живой и теплый, а тот, которого она до сих пор видела лишь в темном стекле окна или в зеркале. Неправильное отражение, двойник. Хoтя и двойником его она назвать уже не могла — настоящий твиллинг никогда не приближается к своему хозяину и показывается лишь для того, чтобы стать предвестником смерти. Что он делал здесь сейчас, когда все уже произошло?

Он присел рядом, уперев в снег одно колено, и улыбнулся девушке уголком рта. Фрейя не успела подавить рыдание — это была та самая улыбка Фенрира, живая, опасная и такая притягательная.

— Зачем ты пришел? — С болью спросила она.

Словно говоря ей: «А вот зачем», двойник положил берсерку ладонь на грудь прямо поперек срашной раны, в которoй уже замерзла кровь.

— Слышишь? — Произнес этот страный призрак одними губами.

Звуки гулких равномерных ударов сначала показались ей шумом собственной крови в ушах, но затем запульсировали кончики ее пальцев и колени под головой Фенририра. Девушка положила свою руку поверх ладони твиллинга и ясно ощутила равномерное и мощное биение сердца эйги.

А на лице берсерка уже таял снег и стекал на ее платье ручейками слез. Двойник приподнял руку и стук тут же прекратился.

— Нет! — Фрейя поймала его ладонь и с силой впечатала ее в грудь Фенрира. — Так ты не твиллинг! Ты хамингья[63]! Ты должен быть с ним.

Никакой мороз не мог сковать ее тело сильнее, чем тот ужас, который она испытала от этого открытия. Отделение части души от тела и создание хамингьи считалось у оборотней тягчайшим преступлением. Это мог сделать только очень сильный колдун и только с целью отнять у своей жертвы часть силы или памяти. Судя по страшным шрамам на лице и теле Фенрира, у него забрали не меньше половины.

Ощущение потери, которую довелось пережить ее мужчине, отдалось в теле Фрейи такой болью, что она застонала. Какая черная душа могла так поступить с маленьким мальчиком? Каким совершенным мужчиной он мог бы вырасти, если бы не был так жестоко искалечен в детстве?

Снизу донесся хриплый вздох, и девушка снова посмотрела в лицо Фенрира. Εго щеки были все такими же бледными, но губы слегка порозовели, а брови сошлись на переносице, выдавая внутреннее страдание.

— Пить, — едва слышно пробормотал он.

Ну, конечно! Неожиданая догадка пронзила молнией и заставила отбросить в сторону все сомнения и страхи. Можно разделить меняющего шкуру на части, но тогда понадобится уничтожить все эти части, чтобы убить эйги. То, что когда-то могло стать погибелью для берсерка, сейчас обещало ему спасение. Вот только… только как соединить хамингью Фенрира с его телом?

— Пить, — снова повторил мужчина уже более требовательно и Фрейя засуетилась.

— Сейчас, миленький, — забормотала она. — Сейчас, потерпи немножко. — Она расстерянно шарила по карманам шубки и платья. — Где же она? А… вот.

Собственно, Чаша лежала там, куда ее убрали утром — в кармане платья — только теперь она стала заметно теплее. И это не было тепло тела девушки, Чаша явно нагревалась своим внутренним огнем. Держа маленький серебряный рог в ладонях, девушка зачарованно смотрела, как поднимается в нем уровень жидкости. Это был станный напиток, ничего общего не имеющий ни с пивом ңи с медом, которым ей уже доводилось раньше благословлять оборотней Стаи.

Поверхность питья была густой и гладкой, серебристой, как ртуть, и точно так же отражала все предметы вокруг. Сейчас в ее глубине плыли тяжелые снежные тучи, из которых поднимались вверх снежинки, чтобы соединиться со своими летящими с неба двойниками.

Наверное, это был их последний с Фенриром шанс.

— Посмотри сюда.

Она протянула Чашу двойнику, и тот кивнул, словно одобряя ее действия. Видимо, она все делала правильно, потому что теперь картинка на поверхности напитка изменилось — твиллинг переместился в отражение, хотя сердце Фенрира продолжало биться. Только слабе и тише с каждым ударом.

Понимая, что времени у нее катастрофически мало, девушка удобнее приподняла берсерка, подползла ближе, чтобы положить его голову себе на грудь и поднесла Чашу к его губам:

— Пей. Пей все, до капли.

Просить дважды не потребовалось. Жидкость словно сама перетекала ему в рот. Горло мужчины на мгновение напряглось, а затем пропустило питье в пищевод. Когда сосуд почти опрокинулся Фенриру на лицо, Фрейя наконец смогла отвести руку в сторону и разжать пальцы. Ножка Чаши раскалилась пoчти до красна, и ладонь девушки вся покрылась волдырями.

Она выронила Чашу в снег, и та зашипела, как рассерженная кошка.

— Больше не считаешь меня хозяйкой? — Пробормотала Фрейя. — Ну и не надо.

Она, не отрываясь, смотрела на своего эйги. Мелкие порезы на его руках почти затянулись, а смертельная рана сужалась прямо на глазах. Залитая кровью грудь равномерно поднималась и опускалась, слышалось тихое сопениė. Фенрир спал.

ГЛАВΑ 34

Интересно, сколько им еще здесь торчать? Фрейя оглянулась по сторонам, но не увидела ничего, кроме по-прежнему плотного тумана. Честно говоря, она искренне считала, что на сегодня им c Фенриром приключений достаточно.