Чаша императора

— Ваше величество, — с некоторым вызовом произнёс граф Шеверни, — хочу представить вам герцогиню Д,Эгийон, — граф повернулся к Изабель, которая молча, с неприятным удивлением наблюдала за весельем короля и его приближённых, которые хоть и мало понимали, о чём идёт речь, но считали своим долгом поддержать хорошее настроение короля. Генрих же с наигранной печалью в голосе произнёс:

— Ежели вы сказали правду, сударь, так в скором времени у его святейшества Папы появится ещё один повод для отлучения меня от церкви, ибо я собираюсь не позже сегодняшнего вечера выдать её замуж… за родного брата!

Король и его окружение вновь разразились громким смехом.

— При всём уважении, ваше величество, — резко произнёс граф Шеверни, видя, как побледнела при этих словах Изабель, — это очень злая шутка.

— Мне необходимо сесть, — всё ещё смеясь, Генрих Наваррский, примостился на скамеечке, где не так давно сидел граф Шеверни. — В последний раз я так весело смеялся в Лувре, когда меня хотели отравить. Или вы полагаете, — он бросил иронический взгляд на графа, а затем на

Изабель, — что я настолько дурно воспитан, что могу шутить подобными вещами? — И уже более спокойным тоном продолжил: — Не далее, как несколько часов назад, я лично разговаривал с герцогом Д’Эгийон. Он предъявил бумаги, не оставляющие сомнения в его принадлежности к этому славному роду. Герцог просил вашей руки, сударыня, — король устремил взгляд на

Изабель, которая в замешательстве продолжала молча взирать на его величество. — Вы не имеете отношения к фамилии Эгийон, но это лишь временное неудобство. Думаю, уже к вечеру вы получите истинное право на титул герцогини. Я пообещал, что лично поведу вас к венцу. Что, впрочем, неудивительно, после того, что пообещал сделать ваш будущий супруг.

— Вы не можете принудить меня к браку, — тихо, но твёрдо произнесла девушка.

— А кто говорит о принуждении? — удивился король. — Герцог меня заверил, что вы с радостью примете его предложение руки и сердца.

— Я не знаю, кто этот человек, но он ошибается, рассчитывая на моё согласие.

— Даже так?.. — короля, казалось, озадачили эти слова. Он было задумался, но тут же радостно вскричал: — Агриппа, чёрт бы тебя побрал, я нуждаюсь в твоей помощи! Это прелестное дитя наотрез отказывается выходить замуж за герцога Д,Эгийон…

— Полагаю, она изменит своё решение, как только встретится со своим суженым лицом к лицу, -

ответил Агриппа. Он на ходу вложил шпагу в ножны и приблизился к беседке. — Нескольким негодяям удалось сбежать, — коротко сообщил он королю и, заметив негодующие взгляды графа

Шеверни и Изабель, улыбаясь, добавил: — Вашему величеству следовало несколько иначе сообщить госпоже имя её будущего супруга.

— И как же, по твоему мнению, я должен был это сделать?

— Всего лишь два слова, мой король, и этого бы хватило.

— Агриппа, ты испытываешь моё терпение! И что же это за слова?

— «Белый Единорог», мой король!

— А ты, похоже, оказался прав, — заметил король, с удовлетворением наблюдая за Изабель, по вспыхнувшему лицу которой в одно мгновение пронеслось множество самых противоречивых чувств — от негодования до всеобъемлющего счастья, ибо именно в этот миг девушка увидела… его. Ноги сами понесли её вперёд. Наблюдая за её стремительным «бегством», Генрих

Наваррский покачал головой:

— О, женщины, — пробормотал он негромко, — то тверды, как камень, то тают, как свеча…

— Это ты!.. — прошептала Изабель и, обвив руками шею любимого, прижалась к его груди.

Наконец раздался голос его королевского величества:

— Думаю, пора идти в церковь, если, конечно, будущая герцогиня не собирается вновь изменить своё мнение.

Глава 25

— Ты, это ты!.. Это и вправду ты…

За прошедший вечер Изабель успела сотни раз повторить эти слова — то с радостью, то с удивлением, то с любовью, а порой в них слышались недоверие и сомнения. День прошёл,

словно во сне. Даже во время венчания она не сводила глаз со своего возлюбленного. У неё едва хватило сил, чтобы вымолвить одно слово «да», лишь после того, как король попросил епископа повторить этот вопрос несколько раз. Сейчас же, когда они уединились в роскошной спальне замка Шеверни, столь любезно предоставленной им графом, она расхаживала в ночной рубашке по комнате и бросала счастливые взгляды в сторону постели, откуда наблюдал за ней новоиспечённый супруг.

— Может, тебе стоит немного успокоиться, — раздался оттуда осторожный голос, — тогда я смогу тебе всё рассказать.

— Ты и вправду герцог Д,Эгийон? — остановившись, неожиданно спросила у него Изабель.

— Правда. Но ты можешь называть меня так, как тебе нравится, — Шатобриан, будем и далее называть его этим именем, ибо он не собирался открыто заявлять о себе, указал супруге место рядом с собой. В ответ она отрицательно покачала головой:

— Мне будет легче выслушать тебя стоя!