Чаша любви

— Да так, старушка, ерунда... — Стивен поцеловал Демельзу. — Мэм, мне трудно считать вас тёщей. Вы слишком красивая. И всё же придётся.

— Да уж, похоже на то, — согласилась Демельза. — Тебе придётся так меня воспринимать, на свой страх и риск.

— Охотно, дорогая, — он запнулся. — И всерьёз...

— Точно.

— Всерьёз, — повторил он и снова её поцеловал.

Совсем скоро они пустились в путь; в этот раз Клоуэнс сидела на Неро, который нетерпеливо фыркал и закатывал глаза, готовый сорваться с места. Лошадь Стивена — лучшая, что он мог нанять, но уступала лошади Клоуэнс. Они тронулись, и лошади застучали копытами по мосту; затем оба снова помахали на прощание и начали подъём по неровной дороге на вершину холма. Работники Уил-Грейс махали им вслед.

Клоуэнс взяла только лёгкий саквояж. Всё необходимое ей передаст завтра в Пенрине Мэттью-Марк Мартин.

Клоуэнс с трудом удерживала Неро, и лошади скакали рядом до самого Киллуоррена. После чего даже Неро стал тяжело дышать, и они замедлили шаг, что позволило побеседовать. Стивен сам запыхался — знак того, что он ещё не совсем оправился после болезни.

— Что ж... это наконец случилось, дорогая.

— Да... случилось.

— Я всё ещё не могу в это поверить. Я постоянно думал о тебе... Последние месяцы я был в смятении. Моя болезнь обернулась благом. Не случись этого, мы бы и не встретились и ты бы вышла за этого Тома Гилдфорда?

— Не думаю.

— Мы предназначены друг для друга, со времён тех встреч в древнем заброшенном Тренвите... ну, я так считал, поскольку не мог выбросить тебя из головы. Когда мы обручились, я полагался на свою удачу. И тут вдруг она меня покинула...

— Не будем об этом.

— Но теперь, Пресвятая дева, она вернулась. И ты права: мне не следует говорить об этом. Мы открываем новую главу в жизни и начинаем заново.

Некоторое время они ехали молча. Приятно поскрипывали сёдла и стремена, слышался цокот копыт.

— Пруди Пэйнтер — то ещё зрелище, ослиный хвост вместо волос и шикарная соломенная шляпа, вся в дырах. Она целует и обнимает тебя самым нахальным образом!

Клоуэнс рассмеялась.

— Ты ещё Джуда не видел, хотя... вообще-то видел.

— Кто она тебе, если позволяет такие вольности?

— Они с Джудом работали прислугой у моих родителей, ещё до моего рождения. Я думала, ты знаешь.

— Джереми выглядит бравым молодцом в форме... Чем быстрее он её снимет, тем лучше. Ему следует обращать большее внимание на шахту, которая приносит стабильный доход. Чёрт возьми! Как часто я каялся, что зарыл деньги в эту яму, но в этом году верну вложенные средства! Знай мы заранее...

Он запнулся, и Клоуэнс спросила:

— Что ты хотел сказать?

— Ничего. Неважно. Просто мысль мелькнула... Клоуэнс...

— Да?

— Когда я валялся больным, наблюдая, как ты ходишь по комнате, ты заботилась обо мне и так и эдак, как ангел, терпеливо, нежно, с добротой, — я сильно бредил?

— Ещё как.

— Что я наговорил?

— Всякие глупости.

— В них был какой-нибудь смысл?

— Не сказала бы.

— Что я говорил?

— Ну... Ты силился что-то открыть, а оно не поддавалось. Затем ты упомянул имена трёх девушек, которых я знаю. Я была в их числе.

— Вот, значит, как!

— Как будто ты хотел сбежать со мной на дилижансе до Лискерда... Потом ты торговался за спасательную шлюпку... А потом оказался на плоту в открытом море...

— Но хоть на йоту во всем этом был смысл?

— Немного, пожалуй.

Он вздохнул.

— Когда я очнулся, заметил тебя и понял, почему ты пришла, или надеялся, что понял правильно... Я поклялся, если нам суждено пожениться, то я покаюсь перед тобой.

— Я не совсем тебя понимаю.

— Что ж... Ты думаешь, что знаешь меня. Ты и вправду знаешь меня лучше всех на свете. Но не знаешь моего прошлого. Кое-что я рассказал, — пожалуй, чересчур выборочно. Но остались ещё тёмные углы.

— Эти тёмные углы повлияют на будущее?

— Молю Бога, чтобы такого не случилось. А вот ты очень открытая, искренняя во всем...

— Хо-хо! Откуда такая уверенность?

— По сравнению со мной. И если сравнивать с остальными. Когда я лежал и смотрел на тебя, то не мог просить ту девушку выйти за меня, пока она не узнает обо мне самого худшего. Не мог. А потом, когда дошло до дела, я испугался и струсил. Решил, что сперва надо получить её согласие. И потом, когда она согласилась, меня просто затопила радость и мне не хватило духу её омрачить!

Клоуэнс смахнул паука, спустившегося с деревьев.

— Что ж, Стивен, — ответила она, — ежели ты так затянул с этим и тебе не хватило духу рассказать раньше, если ты обманом женился на мне, то теперь уже поздно заглаживать вину, устранять нанесённый ущерб и всё исправлять. Ты уже совершил непростительный грех, женившись на мне не раскаявшись, как ты это называешь. Какой смысл признаваться сейчас?

Он закашлялся от смеха.

— Когда я отправлюсь на небеса, если попаду туда, то хочу, чтобы ты стояла рядом у небесных врат и выступила в мою защиту! Нет, серьёзно...

— Разве всё это не серьёзно?