Чаша любви

Воин был высокого роста, с литыми мускулами и широкими плечами. Ей лишь пришлось немного наклониться, чтобы встретиться с ним губами. Бригид забыла обо всем. Золотое, яркое, пылающее свечение вернулось, снова окутало Кухулина. Даже закрыв глаза, кентаврийка видела его. Они стали осторожно целоваться. Его губы были теплыми. Их вкус напомнил ей доброжелательную и чувственную равнину, на которой все это происходило. Охотница открыла рот, обвила воина руками. Его тело было крепким. Ей казалось, что он не просто заполнял собой пространство радом с ней. Аура Ку окутывала Бригид совсем как руки, которые держали ее лицо. Их языки соприкоснулись. Она почувствовала, как неописуемая дрожь желания вызвала мурашки на коже и замирание самого сокровенного местечка внутри. Его руки страстно зарылись в ее волосы. Когда он застонал, впившись в губы, она почувствовала какой-то едва слышный звук, словно воин пытался сказать что-то нежное.

«Я хочу его. Я хочу его всего!»

 Она подумала об этом и почувствовала, как что-то изменилось. Золотой свет, пробивающийся даже сквозь закрытые веки, исчез. Теплый ароматный ветер стих. Единственное, что оставалось неизменным, – Кухулин. Его губы, руки, тело. Все было рядом.

Бригид открыла глаза. Она вернулась в свою комнату в замке Маккаллан. Они лежали в ее постели, лицом друг к другу. Кухулин целовал ее. Кентаврийка напряглась, и воин резко открыл глаза. Поцелуй тут же прекратился. Его руки отдернулись от ее волос в тот же миг, когда она отняла от него свои ладони. Бригид помертвела, когда осознала, что дышит невероятно тяжело, хотела было соскочить с постели и выбежать из комнаты, особенно когда воин не сделал попытки отодвинуться от нее еще дальше, но лишь пригладила волосы неверной рукой. Ее губы были влажными и горели. Она нерешительно посмотрела на Кухулина. Его глаза сияли той же голубизной, что бирюзовый камень, который охотница до сих пор сжимала в руке, но в них нельзя было ничего прочитать.

 – Ты вернулся? – спросила Бригид и удивилась тому, что ее голос звучал как обычно.

 – Да.

Его голос был хриплым. Он сидел и разглядывал свои руки и ладони, словно не помнил, как они выглядят. Потом воин провел пальцами по волосам, почувствовал, какие они длинные, спутанные, и дотронулся до лица, которое оказалось шершавым и небритым.

 – Странно!.. Я знаю, что мои волосы стали слишком длинными. Мне надо побриться. По крайней мере, так считает одна часть меня, другая же просто удивлена.

 – Вряд ли ощущение того, что ты состоишь из разных частей, продлится долго, – сказала она, быстро поднялась с постели и подошла к столу, где в корзине с едой лежал бурдюк.

Кентаврийка раскрыла ладонь, выпустила из нее бирюзовый камень и заметила, что он оставил на коже практически идеально круглый отпечаток. Уверенным движением Бригид потянулась к вину, желая чем-нибудь занять себя, сделала большой глоток, потом обернулась и посмотрела на Ку. Он продолжал сидеть на постели, но больше не разглядывал свои руки. К сожалению, теперь все его внимание было сосредоточено на ней.

 – Тебе надо поесть и выпить, чтобы подкрепить силы. Я так и делаю. – Она повернулась к еде, оторвала кусок душистого хлеба и принялась его жевать, запивая вином.

Бригид, чувствуя на себе взгляд Кухулина, сделала еще один большой глоток, затем, не глядя на него, сказала:

 – Я сожалею о случившемся недоразумении.

 – О чем?

Она услышала, что он поднялся с постели и приблизился к ней. Кентаврийка стала отрезать толстый кусок сыра.

 – О недоразумении между нами. Ты, вернее, он решил, что я говорила о том, будто мы влюблены друг в друга. Ты, теперешний, целый, знаешь, что это глупо. Я сказала не о себе, я имела в виду Сиару. – Бригид посмотрела на него и тут же отвела глаза.

 – Я не влюблен в Сиару, – совершенно нейтральным тоном сказал Кухулин.

 – «Любовь», наверное, слишком сильное определение. Ты ее желаешь, она тебя привлекает или... – Она запнулась, пожала плечами. – Или что-нибудь еще, но в тот момент именно это слово было самым правильным.

Кухулин взял у нее бурдюк, отпил глоток, вытер рот тыльной частью ладони и сказал:

 – Я не желаю Сиару. Конечно, я заметил, что она красивая, но и только.

Бригид не знала, что на это ответить.

 – Посмотри на меня, – попросил он.

Она неохотно подняла на него глаза. Физически Кухулин не изменился. По крайней мере, не сильно. Возможно, он стоял чуть прямее, словно с его плеч упала огромная тяжесть, которая давила на него все это время. В краях глаз оставалось немало морщинок. Волосы песочного цвета, так не похожие на темно-рыжий пламенный оттенок гривы его сестры, были припорошены ранней сединой. Но глаза воина сильно изменились. В них больше не было ни тревоги, ни пустоты. Они смотрели на нее так, словно изучали душу.

 – Меня вернули домой чувства, но не к Сиаре, а к тебе.

 – Мы друзья, члены клана. Мы вместе охотились и...

Он коснулся ее руки, прерывая готовый вырваться поток слов, и буквально потребовал:

 – Не отрицай того, что произошло между нами.

 – Мы поцеловались. Только и всего.