Чаша Мараканы

Не будем судить, какое из этих имен более точно определяет место и роль этого парня в развитии бразильского футбола. Отметим лишь то бесспорное обстоятельство, что он сумел сделать, казалось бы, невозможное: после Гарринчи удивить нас интересным и – что еще важнее – новым футболом. А это значит, он просто доказал, что футбол неисчерпаем. Что как бы хорошо ни играли вчера, сегодня можно играть лучше. А завтра… а завтра придет новый Жаир, который сегодня гоняет тряпичные мячи в пыльных переулках и на пустырях какой-нибудь Пиратининги и со слезами восторга на глазах вырезает из газет фотографии Жаира. Как Жаир когда-то вырезал портреты Гарринчи.

Двадцать одна минута футбола

Не было для бразильцев другого матча, на который они выходили бы с таким спокойствием, с такой уверенностью в своих силах… Не потому, что они считали победу над сборной Румынии гарантированной. Не потому, что они не уважали этого соперника или не считались с ним. А потому, что победами над Чехословакией и Англией они уже практически гарантировали себе выход в четвертьфинал: им можно было свести этот матч еничью или даже проиграть его с разницей не более двух мячей! Может быть, именно поэтому начало встречи превратилось в спектакль, напоминающий баскетбольные шоу «Гарлемглоб-троттерс». Это был даже не совсем бразильский футбол: слишком уж он был академичен, спокоен и уверен в себе. Этакая лекция на тему «Как надо играть в футбол», прочитанная группой профессоров под руководством президента Академии футбольных наук Эдсона Арантеса до Насименто, известного в мире футбольных академиков, аспирантов и приготовишек по имени Пеле.

…Уже к 7-й минуте лишь чудо в союзе с мастерством вратаря спасло ворота румын от трех голов.

К 10-й минуте дважды стонали штанги этих ворот, потрясенные ударами Пауло Цезара и защитника Эверальдо. Румыны отбивались с героизмом осажденных и обреченностью смертников. Гол неотвратимо надвигался, и боги футбола, в которых верит черный массажист Сантана, довольно потирали руки, предвидя близкую развязку.

Просматривая впоследствии неоднократно в видеозаписи и в фильмах эти первые 20 минут матча, я пытался разобраться в механизме бразильской игры. В причинах, обеспечивших ей такое неоспоримое и спокойное преимущество над командой – заметим: отнюдь не слабой! Над командой, которой – и это очень важно! – победа нужна была как воздух.

Ведь румыны в то время еще не утратили надежд на выход в четвертьфинал. Конечно, сыграло свою роль спокойствие бразильцев. Оно «развязало им ноги», раскрепостило их. Но дело не только в этом. Очень Еажно понять, как, почему, какими путями бразильцы добились столь подавляющего преимущества. Мне думается, что теоретики футбола, найдя ответ на этот вопрос, разгадают секрет победы бразильцев в чемпионате. Мне, например, показалось, что в эти первые двадцать минут матча с румынами бразильцы с особой силой продемонстрировали одно из своих главных качеств, с еще большей силой проявившееся в финальном матче с итальянцами. Речь идет об их умении «держать мяч», разыгрывать его спокойно, не торопясь, готовя атаку, готовя неожиданный взрыв, выпад на уязвимом участке поля. Это очень напоминало баскетбол, спокойное маневрирование в средней зоне поля с подключением защитников, пробные «набеги», отвлекающие вылазки то на одном фланге, то на другом. Не получилось? Защитники преградили дорогу? Мяч спокойно возвращается в центральную зону поля, где начинает зарождаться новая атака.

Конечно, каждый играет в футбол по-своему.

И трудно механически копировать тактические приемы бразильцев, не обладая их техникой. И тем не менее опыт этих двадцати минут чрезвычайно поучителен. Особенно когда вспоминаешь некоторые утверждения наших теоретиков футбола, категорически призывавших к немедленному, безоговорочному «росту скоростей» наших команд, считая это чуть ли не панацеей от всех бед. И забывая при этом, что самозабвенный «рост скоростей» неизбежно ведет к увеличению технического брака, которого у нас и на малых скоростях достаточно… Мне вспоминается начало матча советской сборной с уругвайцами, отмеченное именно такой реактивной и не очень осмысленной беготней. Замысел тренеров был очевиден и понятен: подавить соперника темпом, сокрушить его, измотать.

Может быть, это было бы оправданным в матче с какой-то иной командой, обладавшей менее опытной и – что еще важнее – не такой плотной, не такой «закрытой» защитой, как уругвайская сборная.

А воздвигнутую уругвайцами «линию Мажино», укрепленную, хорошо эшелонированную, трудно было сокрушить кавалерийскими наскоками.

Спокойная осмысленность «академической» игры бразильцев в матче с румынами ничуть не пострадала от того, что в их составе (уже вторую игру подряд) отсутствовал травмированный Жерсон, являющийся мозгом команды, главным или одним из главных архитекторов ее атаки. Функции Жерсона, которого Загало берег к финальным матчам, взяли на себя Клодоальдо и в известной степени Пеле, игравший на сей раз чуть более сзади, чем обычно.