Чаша огня

— Постойте, постойте! — встрепенулся я. — Как вы сказали? Павел Зарев?

— Да, — кивнул мужчина. — Это начальник нашей экспедиции. Я капитан корабля Рэй Скэлиб, а Дэйси Свит наш второй штурман. «Черный Гром» направлялся в колонию СПМ 6445-А3252 в системе Росс 614… А вы были раньше знакомы с Заревым? Тогда вы должны были слышать о нашей экспедиции!

— Нет, не совсем… Что-то у меня в голове совсем все перепуталось… — Я провел пальцами по лбу, стараясь собраться с мыслями.

— Ну что же вы встали? Идемте в нашу кают-компанию!

Рэй Скэлиб открыл овальную дверь, из которой вышел, и легонько подтолкнул меня. Мы оказались в длинном узком коридоре, по которому направились глубь корабля. Дэйси Свит пошла в противоположную сторону и вскоре скрылась за одной из таких же овальных дверей. Капитан корабля вел меня через какие-то отсеки, а я украдкой рассматривал своего спутника, обдумывая, как рассказать им все случившееся и с ними, и с их товарищами, и со мной. Он был крепок и широк в плечах. Лицо его с высокими скулами казалось твердым, словно вырезанным из камня. Взгляд был сосредоточенным и даже хмурым из-за сдвинутых у переносицы бровей. Но в следующее мгновение Рэй Скэлиб улыбнулся мне — приветливо и открыто — и лицо его преобразилось: исчез суровый командир корабля, а остался добродушный, немного усталый человек с живыми и умными глазами. От его улыбки на душе у меня сделалось легко и радостно, и я почувствовал облегчение, как будто после долгого и трудного пути я, наконец, встретил старых добрых друзей.

Мы поднялись на палубу с жилыми каютами, а затем еще выше. Безлюдье и тишина, царившее здесь, поразили меня. Заметив мое удивление, Рэй Скэлиб пояснил:

— На корабле нас только пятеро. Это те, кто остался в живых после катастрофы. Остальные десять человек экипажа погибли. Мы оставили их тела в холодильной камере в надежде когда-нибудь вернуться на Землю и с честью похоронить их на родной планете.

Он замолчал, задумчиво глядя в пространство перед собой, затем добавил:

— Мы везли с собой команду добровольцев для новой колонии. Во время столкновения с астероидом им удалось спастись на трех челноках и высадиться на планете… Но мы не знаем живы ли они теперь. С тех пор нам ничего не известно об их судьбе. Думаю, они нас тоже считают погибшими.

— Я знаю, что с вашими товарищами.

Командир «Черного Грома» стремительно повернулся ко мне. Его взволнованный взгляд торопливо ощупывал мое лицо.

— Вы? Но откуда? То есть, я хочу сказать, как вы могли…

В это время в конце коридора открылась тяжелая бронированная дверь, и на пороге появилась Дэйси. Она внимательно посмотрела на нас и отступила в сторону. За ее плечом я увидел округлое помещение, выдержанное в голубовато-серых тонах. Обивка стен, стилизованная под красное дерево, перемежалась с рядами больших экранов. Мягкие кресла и диваны дополняли интерьер помещения, придавая ему домашний уют. Я понял, что мы пришли в кают-компанию. В центре помещения, опершись о спинку кресла, стоял мужчина в синем летном комбинезоне. Внимательный взгляд его серовато-зеленых глаз остановился на мне, а блуждавшая на губах улыбка выдавала легкое волнение. На вид ему можно было дать лет пятьдесят-пятьдесят пять. Слегка одутловатое лицо его выглядело таким же усталым, как и у Скэлиба, а широкий шрам над правой бровью придавал ему решительный и суровый вид. Мне почему-то вспомнилась рана на голове Эда Тернера, которую я ему перевязывал во время аварии.

— Ну-ка, ну-ка! Что это за таинственный гость на нашем корабле? — воскликнул человек со шрамом, выходя нам навстречу и протягивая мне руку в приветствии. Голос его звенел дробными металлическими нотками.

Я пожал его твердую сильную ладонь и улыбнулся в ответ на его улыбку.

— Рассказывайте! Кто вы? Когда прилетели? Как попали сюда? Вообще, всю свою историю… Постойте! — Он положил руку мне на плечо. — Может быть вы голодны?

— Павел! — Рэй Скэлиб склонился к нему. — Это Максим Новак. Он знает, что случилось с нашими товарищами!

«Ага! Значит это и есть Павел Зарев, начальник экспедиции добровольцев?» — догадался я.

— Не может быть! — воскликнул Зарев и изумленно воззрился на меня.

В этот момент в кают-компанию вошли еще двое: мужчина и женщина. Оба остановились около входа, с интересом и удивлением разглядывая меня. Мужчина был высок и широк в плечах, настоящий атлет. Прямой, острый, как вспышка молнии, взгляд серых глаз; твердое лицо с высокими скулами и резко очерченным волевым ртом. На груди у него красовался личный знак первого пилота и три голубые продольные полосы, говорившие о его солидном стаже летной практики.

Женщина выглядела невысокой и смуглой. Под синим летным комбинезоном просматривалась крепкая стройная фигура заядлой спортсменки или танцовщицы. Угли темных, как вишни, глаз были полны любопытства и огненного задора. Густые черные волосы спадали на ее прямые плечи, обрамляя лицо, идеальная лепка которого с широким лбом и узким подбородком говорила о принадлежности ее к древним народам.