Чаша огня

«Чайки» сделали круг — грандиозные крылья разрезали низкий свод неба — и так же плавно стали снижаться. Вот они достигли границы, где кроваво-красное небо сливалось с темной полосой горизонта, и вдруг исчезли — неожиданно и бесследно, словно растаяли в глубине неба. Изумленный, я не мог двинуться с места. И словно озарение, в памяти возник Эд Тернер и вспомнился его рассказ о первом полете на Марс, когда он вот так же был поражен таинственным видением… Ну, конечно же! Как и тогда, сейчас я увидел не что иное, как обычные метеорологические зонды, запущенные в атмосферу планеты. В этот утренний час она преломила лучи света и отразила этих «птиц», как в гигантском кривом зеркале. Значит все-таки люди? Скорее всего, какая-то экспедиция… Но как и когда они оказались здесь? Кому подают эти знаки? Слишком обманчивой казалась надежда, после стольких дней разочарования. К вечеру следующего дня я подошел к темной полосе у горизонта и понял, что это все-таки лес ядовитых грибовиков. Болото здесь заканчивалось, сменяясь пологой возвышенностью. Наконец-то, я смог ступить на твердую почву. И снова с наступлением темноты над лесом вспыхнул желтый огонек, подавая сигналы неведомому адресату. И снова я с замиранием сердца следил за его перемещениями, пытаясь представить себе тех, кого скрывала от меня эта мрачная стена леса, ощетинившаяся тысячами ядовитых щупалец.

Едва рассвело, я достиг леса и остановился в глубоком раздумье. Пробраться сквозь черную массу переплетенных стволов и щупалец грибодеревьев казалось делом невозможным. Нигде не было видно никакого прохода или тропинки. Вздохнув, я достал нож и принялся прорубаться через эту зловещую чащу. Покрытые слизью отростки падали на землю со змеиным шипением, обнажая коричневые внутренности грибовиков обильно сочившиеся серой смолистой жидкостью. Продвигался вперед я медленно, хотя меня и подгоняло желание поскорее увидеть людей, подававших знаки ночью. Через час я окончательно выбился из сил. Как далеко простирался этот лес, я не знал. Возможно, мне придется прорубаться так не один километр, а такая работа одному была не под силу. Может быть, попробовать излучатель? С его помощью можно пробить туннель даже в каменной скале, а уж с этим препятствием он справится в два счета. Я достал излучатель, проверил боезаряд. Тонкий огненный луч вонзился в черную массу грибовиков, пробив ее метров на двести. Я добавил мощности и проделал в зарослях грибодеревьев широкий коридор, в конце которого забрезжил свет. Обгоревшие съежившиеся щупальца еще дымились, издавая едкий запах, проникавший даже сквозь биофильтры. Скользя на сожженных остатках грибовиков, я приблизился к выходу из леса. Срубил несколько свисающих сверху щупалец и вышел на открытое пространство.

Я оказался на обширной поляне. Со всех сторон был лес, окружавший громадную котловину, дно которой покрывал плотный слой желтоватого тумана. Я посмотрел вниз и замер: над туманной пеленой, словно спина огромной рыбы, выступал темный корпус космического корабля. Едва ощутимый ветерок сгонял клочья тумана к краям котловины, и постепенно весь ракетоплан предстал перед моими глазами. Это была старая модель, каких теперь уже не встретишь на звездных трассах. Обгоревшая и почерневшая обшивка вдоль осевой линии корпуса была прорезана темными отверстиями иллюминаторов. Посадочные упоры не были выдвинуты, и корабль практически лежал на «брюхе», опираясь только на аварийные фермы. Аварийная посадка! Эта котловина, видимо, образовалась в момент касания корабля почвы. Они чудом не разбились. Только сейчас я заметил в кормовой части ракетоплана совсем близко от ступенчатого отражателя несколько значительных пробоин, которые были заделаны подручными средствами. У аварийного люка был спущен запасной трап, значит, переходной отсек тоже сильно пострадал. Чуть в стороне от корабля, возвышаясь над лесом, стояла тонкая стальная мачта, оборудованная сигнальными огнями. Именно с нее они подавали свои знаки. Но что это за корабль? Почему он такой древний?