Чаша Отравы

— Хотя бы в том, что издревле она считалась сакральным местом — входом в таинственную и недоступную страну мудрецов и провидцев Шамбалу. И тем, что для обычного человека дорога туда была сопряжена со смертельной опасностью. Недаром считалось, что сам бог смерти и справедливости, царь асуров Яма охраняет подступы к этой горе. Так вот, я думаю, что здесь может быть какая-то связь с неким «транспортным коридором», проходящим сквозь пространство, а, возможно, и время, который соединяет нашу Землю с аналогичными устройствами на Марсе. Мы нашли их в пирамиде, и случайно каким-то образом нам удалось запустить весь этот сложный комплекс. Именно это позволило вам, Сид, перенестись через пространство и время!

— Вы думаете, что я побывал в прошлом? — мрачно усмехнулся я.

— Думаю, весь комплекс Сидонии выполнял некогда функцию, позволявшую богам переноситься на нашу Землю… А, может быть, и путешествовать в мирах ещё не подвластных нашему пониманию. И здесь, на Земле, подобных мест несколько. По крайней мере, они должны быть как в Андах, так и в Гималаях.

— Надеюсь, ваше предположение о неком «окне» через время и пространство подтвердиться. Это было бы потрясающим открытием! Настоящая машина времени, с помощью которой мы смогли бы преодолевать доселе непреодолимые препятствия и получать удивительные знания!

Акира Кензо снова хитровато прищурился.

— Я тоже на это надеюсь. И вы можете оказать неоценимую помощь науке. Мы сможем дать миру нечто невиданное, и тогда случившееся с нашим товарищем на Марсе не будет напрасной жертвой.

— Думаю, с Зуко всё будет хорошо, ведь за его здоровье сражается вся современная медицина, — уверенно сказал я. — Взгляните на меня, и вы поймете, что наши врачи способны творить настоящие чудеса!

— Да, конечно, — задумчиво кивнул экзоархеолог, размышляя о чём-то своём.

— Смотрите! — неожиданно воскликнула Светлана, указывая куда-то в сторону, за наши спины.

Мы с Акирой обернулись. Поодаль, в сгущающихся сумерках на плоской вершине тёмной горы ярко пылало пламя одинокого костра, озаряя окрестные камни, поросли кустарника и неясные фигуры окружавших костёр людей. Снопы искр взлетали высоко в темнеющее небо, рассыпались мерцающими огоньками, и гасли, уносимые к морю ночным ветром. Что-то очень древнее и завораживающее было в этой картине, пробуждавшее в душе забытые и давно истертые чувства.

— Это ребята из школы четвертого цикла со своим наставником, — сказал Акира Кензо, глядя на далёкий костёр. — Они отправились в небольшое путешествие перед началом новых занятий. Я встретил их сегодня утром в санатории. Пойдёмте к ним, — предложил он. — Согреемся и послушаем, что волнует нынешнее юное поколение.

Экзоархеолог улыбнулся, но глаза его остались задумчивыми и печальными.

Мы поднялись по узкой тропе, пробираясь сквозь осыпи камней и можжевеловые заросли на вершину холма, откуда чугунно-серый простор океана, сливавшийся с пепельными сумерками, показался особенно величественным и бескрайним. Звонкие детские голоса, ведшие какой-то жаркий спор, здесь стали слышны совсем отчетливо.

Акира Кензо, шедший впереди, первым ступил в освещённые костром границы обширной и плоской каменистой площадки, окружённой со всех сторон приземистым густым кустарником.

Группа ребят лет четырнадцати-пятнадцати расселась прямо на камнях вокруг жаркого пламени и о чём-то горячо и громко спорила со своим наставником-вожатым.

Молодой парень с курчавой головой и открытым, слегка вытянутым лицом, был едва ли не вчерашним выпускником школы шестого цикла, ставшим на путь стажёра. Одетый в голубую свободную рубаху с большими нагрудными карманами и широкие шорты, он опирался спиной о большой камень, важно подбоченившись. В его позе не было, ни надменности, ни высокомерия. Скорее он хотел выглядеть более солидно, и взросло в глазах своих подопечных, видевших в нём умудрённого опытом наставника-воспитателя, нежели дать понять этим детям о своём превосходстве над ними. И они, судя по всему, отплачивали ему за это доверием и искренностью. Это легко можно было понять по той свободной раскованности, с какой они вели свою беседу, не боясь говорить со старшим на равных.

Нашего появления поначалу даже никто и не заметил. Мы втроем остановились чуть поодаль от костра, с интересом наблюдая за происходящим. Я почувствовал, как Светлана вплотную придвинулась ко мне, зябко скрестив на груди руки. Невольно мне захотелось обнять её за плечи и согреть теплом своего тела, но я сдержался от этого неуместного порыва. Лишь сочувственно посмотрел на неё.

Её заострившийся во всполохах пламени профиль показался мне особенно красивым и каким-то по-домашнему тёплым. Почувствовав мой взгляд, она повернула голову в мою сторону. Её глаза, в которых плясали отблески костра, потемнели и выглядели сейчас загадочно и призывно. После долгой паузы она сдержанно улыбнулась, и вновь обратила взгляд на споривших между собой ребят.

В это время невысокий розовощёкий юноша порывисто поднялся со своего места и, слегка подбоченившись, словно, подражая наставнику, посмотрел на того с вызовом.