Чаша отравы

Волин обвел взглядом участников совещания и продолжал:

— Вторая акция такого рода — это подрыв горючей смеси на железной дороге, на месте разъезда двух встречных пассажирских поездов. Видимая причина — дефект трубопровода, утечка продуктов, неправильные действия диспетчерского персонала при поступлении сигнала о падении давления, в результате в низине скопится газ и воспламенится от искры электровоза. Истинный механизм срабатывания — непосредственно перед акцией форсированная накачка низинной местности продуктами через брешь в этой же трубе, обильный полив почвы у путей бензином из цистерн впереди идущих грузовых поездов, а при прохождении целевых пассажирских составов — дистанционный подрыв всего этого.

Все молчали. Генерал перешел к следующему пункту:

— Теперь акции первой категории. Это примерный набросок, возможны варианты. Подрыв состава со взрывчаткой в черте крупного населенного пункта. Столкновение пассажирского и грузового судна вблизи советских берегов. Наезд речного туристического теплохода на мост. Ну и так далее. Во всех случаях те, от кого зависит непосредственное исполнение, отобраны и готовы работать даже с риском для жизни. На публике всё это, разумеется, должно подаваться как результат расхлябанности и разгильдяйства, с соответствующими выводами для системы в целом. Будут и виновные — и те, кто в теме, и те, кто не в теме. Те, кто идет на это осознанно, разумеется, готовы отсидеть несколько лет, их обязательно осудят, это часть плана, да и невозможно без этого. Но им в любом случае гарантируется физическая безопасность и соответствующее вознаграждение как лично, так и их потомкам. Как в денежном выражении, так и в плане социальных, ранговых перспектив.

Волин взял еще небольшую паузу и продолжил:

— Возвращаясь к акциям высшей категории, есть одно смелое предложение, можно сказать, на грани фантастики... во всяком случае, этого никто еще никогда не делал, ни у нас, ни у них. Но перспективы поистине ошеломляющие. Я имею в виду провоцирование разрушительных подземных толчков посредством подземного же ядерного взрыва как можно ближе к потенциальному очагу зреющего землетрясения, там, где уже накопился определенный тектонический потенциал. Тут, понятно, никаких гарантий нет, и вопрос находится в стадии проработки, я просто информирую вас всех заранее на всякий случай. Это может быть какое угодно место, конкретика зависит от предметных исследований сейсмологов — по дуге от Карпат до Дальнего Востока, через южные края. Всё это пока только теория. Не получится — значит, не получится... А теперь — ваши мнения, предложения, дополнения, прошу свободно высказываться...

Москва, 17 сентября 1986 года

Как только в конференц-зале на Старой площади стихли аплодисменты и зажегся свет, Александр Яковлев произнес:

— Итак, уважаемые коллеги, вы только что просмотрели «Покаяние», художественный фильм нового поколения. Я неспроста заострил на нем внимание. Он знаковый и рубежный. Фильм в намеренно шокирующем стиле. Фильм, который откроет ворота для принятия общественным мнением того, что ранее казалось немыслимым. Сценарий Абуладзе написал и представил еще в 82-м, и сам Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе взял съемки под свою опеку. Как вы могли видеть, напрямую в действии не показан советский антураж, там вообще нет никакой советской символики, упоминаний советских органов власти, должности несоветские, да и одеяния блюстителей порядка и судей откровенно фантасмагоричны, чуть ли не вымышленное какое-то государство. Но, с другой стороны, судя по именам персонажей, это Грузия, а по техническим деталям это середина — вторая половина двадцатого века. Почему же здесь именно так, в обход, спросите вы? Потому что сразу в открытую бить пока нельзя, и, следовательно, тут применен канон притчи. Должно быть привыкание, должна быть хотя бы одна промежуточная ступенька. Но в любом случае все всё понимают, даже несмотря на эти иносказания.

Вызванные на инструктивный семинар в ЦК КПСС главреды ведущих советских средств массовой информации внимательно слушали партийного идеолога, стараясь не пропустить ни одной мелочи.

— А теперь что касается вашей задачи, — продолжал Яковлев. — После выхода этого фильма на широкий экран, в следующем году, вам надлежит активно внедрять мнение, что «Покаяние» — это новое явление в культуре, заставляющее задуматься о прошлом, и, собственно, как гласит название, покаяться и исправить силами нынешнего поколения то, что натворили отцы. Ведущие кинокритики, обозреватели будут на сей счет проинструктированы. Фильм, разумеется, получит престижные советские и международные награды.