Чаша отравы

— Это будет очень долгоиграющий гарант, под сенью которого России как национальному государству предстоит серьезно преобразиться и укрепиться. Его именем и его имиджем — имиджем жесткого деятеля, с бульдожьей хваткой, выходца из КГБ, обладателя долгой памяти — и будет всё это осуществляться. Демократизм, рыхлость в управлении, демонстративная разболтанность, необходимые в девяностые годы, годы демонтажа остатков советской системы, исчерпали себя. Следующие два с лишним десятилетия будут периодом выстраивания и работы новой, жесткой и централизованной, автократической вертикали, которая предусматривает установление тотального директивного контроля единого центра не только над всеми ветвями власти, но и над всеми субъектами публичной политики, крупными СМИ, наукой и культурой. Сейчас и так, конечно, у президента есть все полномочия. Но они используются достаточно ограниченно. Новая же администрация будет проникать на качественно более глубокий уровень, стремясь максимально жестко контролировать даже то, что напрямую к сфере госаппарата не относится и государством не финансируется. Контролировать, разумеется, в интересах всех владетелей... Сквозная, всепроникающая вертикаль власти, исходящая от нашего гаранта, суверена. Суверенная, стало быть, вертикаль... Асланбек Андарбекович, я правильно говорю?

— Да, Владислав Степанович, — откликнулся Дудаев.

— В ближайшие годы окончательно будет сформирован конгломерат флагманских углеводородных активов, в основном в собственности государства, частные же будут полностью подконтрольны, — продолжал Волин. — Эти активы будут служить основным источником экспортных валютных поступлений для их дележа между теми, кто имеет долю... Анатолий Борисович, всё верно?

— Да, всё именно так, — подтвердил Чубайс.

— Отлично, — сказал генерал армии. — В идеологии начнут доминировать патриотические посылы, но всё же на прежней либерально-прозападной основе, пусть и не столь ярко выпячиваемой. Россия примется на международной арене наращивать свою силу, свой вес, свою национальную субъектность. Не как СССР, конечно, а в рамках единой глобальной системы, ни в коей мере не ставя под сомнение ее основы. Это нужно для того, чтобы те, кому принадлежит Россия, смогли, наконец, занять достойное место в рядах мировых владетелей. Я правильно говорю, Евгений Македонович?

— Совершенно верно, — отозвался Маков.

— Итак, — продолжил Волин. — Публичным ядром новой структуры управления, создаваемой под новую фазу встраивания России и нас всех в глобальный мир, будет новый гарант. Ему создадут имидж сильного и властного человека, с которым в принципе нельзя шутить и которого немыслимо ослушаться. Человека, которого крайне опасно проигнорировать, высмеять, воспринять несерьезно, оскорбить. Именно с этим имиджем и созданным под него аппаратом управления он будет разруливать всю текучку публичного властного механизма. Долго и несменяемо.

— То есть пока не наступит, раньше или позже, в зависимости от развития тех или иных событий международного масштаба, необходимость начинать новую фазу интеграции российских владетелей в глобальное сообщество, — уверенно, кивая каждую секунду и поблескивая очками, сказал Израйтель.

— Именно так, Сергей Владленович, — подтвердил генерал армии.

Присутствующие в знак одобрения ритуально похлопали, чередуя размеренные удары ладонями по столешнице. Волин немного помолчал и продолжил: