Чаша смерти (СИ)

Ну за каким хреном он разыгрывал комедию перед недалекой теткой, украл у нее запасные ключи и семейную фотографию из опечатанной квартиры?! Конечно, чтобы отравиться газом, нужно плотно закрыть окна. Маловероятно, чтобы в такую жару… С другой стороны, участковый вполне толковый мужик и вряд ли упустил бы это несоответствие. Может, Ержины боялись сквозняков. Сам Захаров по работе видел кучу народу с самыми разными прибабахами, в том числе индивидуумов, все лето сидящих с закупоренными форточками и уверенных, что от малейшего дуновения воздуха немедленно заболеют пневмонией.

В отпуск надо ехать, а не лезть в чужие дела. Участковый мужик хороший, вряд ли будет наезжать. Но, конечно, у него, Захарова, совсем крыша съехала через эту проклятую жару! Неудобно прям. За такие нарушения Носорог влепит дисциплинарное взыскание и будет прав. Нашел, блин, вещественные доказательства!

А вот бокал нужно срочно тащить экспертам!

ГЛАВА 9

Захаров ввалился к медэкспертам довольный, как стадо бегемотов в дождливый сезон, брякнул на прозекторский стол потрепанный подарочный пакет с единственным уцелевшим бантиком, пришпиленным к нижнему углу, и радостно завопил:

— Савина, принимай улов!

Лизочка с кислым выражением лица сидела за столом в углу, обрабатывала кипу каких-то бланков и Захаровым счастьем не прониклась.

— Это что еще такое? Только я стол продезинфицировала, как ты кидаешь на него какую-то гадость! Вот сам теперь мой все заново!

Захаров, не обращая внимания на Лизочкино ворчанье, подошел, убрал в сторону бланки и уселся на край стола.

— Ладно тебе вредничать, подруга! И с какой стати ты сама столы намываешь? Практикантов тебе дали? Дали. Вот они пусть моют. Надо уметь руководить: все дела, которые могут делать подчиненные, должны делать подчиненные. Те дела, которые подчиненные делать не в состоянии, тоже необходимо поручить им же, дабы обеспечить их профессиональный рост. А самой сидеть в кресле и осуществлять общее руководство, а именно: дрючить и шпынять бедолаг. И бумажки твои пусть практиканты заполняют.

Лизочка, не отрываясь от писанины, фыркнула.

— Ну, Юрка, ты и сказанул! Да разве практикантам можно доверить хоть что-нибудь?! Отчеты заполнят так, что не разберешься, да еще все потеряют. Даже мыть доверить нельзя: все будет в стафилококках и синегнойных палочках. Плавали, знаем! Самой все приходится делать.

— Брось! Отчеты никто не читает. А у клиентов твоих заражения крови не будет, им все равно.

Савина, продолжая строчить, рассеянно нахмурила светленькие прямые бровки.

— Скажешь тоже, все равно! А микробиологические пробы?! Нет уж, все должно быть но инструкции. Так что ты притащил?

— Вещдок. Помнишь дело, где народ от естественных причин перемер? Вот этот бокал они друг другу передавали. Единственное, что объединяет все эти смерти. Надо бы исследовать. На радиацию там, на микробов, еще на что… Ну, ты же у нас спец! И Семенов что-нибудь, может, присоветует…

Лизочка подняла глаза от своей писанины, посмотрела на Захарова со странным выражением и совершенно официальным тоном заявила, что данный предмет не входит в сферу ее деятельности. Дела закрыты. Где постановление прокурора о возобновлении расследования? И прочие необходимые бумажки? Ах, нет?! Ну, тогда извини. Ах, дружба?! Ну, ради этого абстрактного понятия, если Захаров немедленно заберет эту дрянь с ее глаз долой, то она, пожалуй, согласится, что все это невероятное нарушение инструкций ей просто померещилось с устатку.

И вообще, рабочий день окончен, так что валил бы Захаров домой со своими глупостями и не мешал бы чертовски занятым, серьезным людям доделать дела и со спокойной совестью отдохнуть хоть немного.

Захаров в ярости подхватил свой пакет и бросился к выходу. Перед дверью притормозил, оглянулся, желая высказать Савиной свою обиду и возмущение, и замер. Лизочка смотрела на него с несказанной жалостью, даже слезинка в углу глаза блеснула. Сказала дрогнувшим голосом:

— Ну почему ты, Юра, в отпуск не пошел? Я же тебя просила, чтобы ты не связывался с этой историей… А ты…

Она махнула рукой и отвернулась к окну. Захаров постоял на пороге, как дурак. Хотел сказать Лизочке что-нибудь убийственное, но не нашел литературных слов и вышел, изо всех сил хлопнув дверью. Совсем Савина трехнулась. На почве семейных неурядиц, видать. Говорила, что дела наладились, но, видать, наврала. Трудно ей, что ли, по дружбе посмотреть? И среди экспертов у нее знакомые есть, могла бы порекомендовать кого… А за Захарова она чего боится? Что Бобарь его выгонит? Так не выгонит же. Ну, выговор влепит, еще там чего. Беспокоится, что с ним, Захаровым, как с очередным владельцем бокала, что-нибудь случится? Так эту зависимость еще доказать надо. Кроме того, нашего мента ни одна зараза не возьмет!

Но, вопреки бодрым мыслям, по спине Захарова заскользил холодный ветерок.