Чаша смерти (СИ)

Юрий подхватил пакет и вылетел на лестницу. На площадке притормозил, вернулся, подобрал бантик и сунул в пакет, до кучи. Посмотрелся в зеркало и показал себе язык, чтобы отвести невезение, как учила в детстве мама. Захаров вспомнил, как нарочно возвращался по десять раз и предписанный ритуал не выполнял, а мама расстраивалась. Ну что ему стоило? Трудно, что ли, было в зеркало посмотреться? А язык показать — вообще сплошное удовольствие!

Понятное дело, за всеми этими возвращениями и связанными с ними языческими обрядами Юрий опоздал и нарвался в дежурке на Носорога. Ни фига не помогло зеркало…

Носорог в вальяжной позе почесывал знаменитую бородавку на носу, орал на дежурного, и посмотрел на Юрия как на пустое место, очень уж был занят. Захаров наладился было незаметно проскользнуть мимо, но тут начальство опомнилось, и в спину ударил властный рык.

— Захаров, твою мать! Ты что себе позволяешь?! Где, сука, шляешься в рабочее время?! Не хочешь, б…, работать — вали склады сторожить, я живо тебя налажу!

Захаров повернулся и встал по стойке «смирно», чувствуя, как лицо наливается кровью, аж глаза защипало. Остро тоскуя по Лизочкиному транквилизатору, выдавил через силу:

— Так точно, виноват, проспал!

Носорог шагнул к нему и заорал, брызгаясь слюной:

— Вот я тебя на… в отставку, и спи, сколько влезет, сука!.. не отлежи смотри!

Юрий стиснул зубы. Молчать, нужно терпеть и молчать… Начальство поорет и успокоится, ну там выговор влепит. Нужно терпеть. Реально, не на склад же охранником… Или, того хуже, работать на местных бугров вроде Самовара или Безбашенного Гарика. Этого он не вынесет. Это покруче будет, чем Носорогова ругань. Что это он, Юрий, так психует?! Мата, что ли, никогда не слыхал?! Теперь не то что мужики, а даже школьницы с прозрачным румянцем на щечках и светлыми наивными глазками такое загибают в милых девичьих разговорах, что Захаров краснеет, проходя мимо. Какой-то он несовременный, и с этим надо срочно что-то делать… Тренироваться как-то. Он усмехнулся. Вот тебе и случай! Тренируйся на здоровье и начинай прямо сейчас!

Носорог перехватил Захаровскую усмешку и задохнулся, замолчав на полуслове. Пока набирал воздух для следующей тирады, углядел за спиной Захарова нарядный пакет и озверел вконец.

— Это что еще за…?! Вместо работы за бабами бегаешь? Презенты им таскаешь? Или от подследственных взятки берешь?

Захаров попытался задвинуть пакет подальше за спину. Сдерживаясь уже из последних сил, процедил сквозь зубы:

— Никак нет… Это вещдок по делу…

— Сюда дай!

Носорог шагнул к Захарову, приблизил лицо к его лицу, посверкал глазами, подышал перегаром. Захаров не шевельнулся. Тогда начальник толкнул Юрия в плечо, выхватил пакет и разорвал, бросив нарядную обертку на пол. Повертел в мясистых пальцах бокал.

— Это по какому же делу вещдок? Что-то не припоминаю такого. Врешь…! Взятки берешь…!

— Это вещдок по делу Силина и компании, Кузина с дядей-антикваром…

Говоря это, Захаров подумал, что надо было, пожалуй, соврать. Носорог взревел:

— Что? За идиота меня держишь? Закрыты эти дела! Да и не дела это вовсе, а твоя дурость! Нет этих дел и никогда не было, ты, придурок!

Юрий уже весь трясся. Хорошо, пистолет у него почти всегда в сейфе, а за заезд в начальницкую морду много не дадут, уволят если только. Светка расстроится. Хоть и доставала его в последнее время с примерами удачливых коллег, все равно расстроится — он ведь защита и опора общества, блин… Да уж, трудно бороться за справедливость без красных трусов и буквы «S» на груди, но надо стараться. Он щелкнул каблуками и выпалил:

— В процессе следственных действий выплыли новые обстоятельства.

— Какие еще обстоятельства?! Вали, Захаров, пиши рапорт, объяснительную…, где ты…, шляешься в рабочее время, пиши! Свободен…!

Носорог с довольным видом оглядел бокал со всех сторон, поковырял ногтем камешки, пощелкал по ножке. Запихнул вещдок в карман и вразвалку удалился.

Захаров постоял возле дежурки, подышал, посчитал до десяти, потом до двадцати. Понял, что математика тут уж никак не поможет. Дежурный Витька Чиж, сам красный, в белых пятнах, сунул Юрию стакан. Юрий хлебнул и закашлялся. В стакане оказалось универсальное народное лекарство.

— С ума сошел! Начальство унюхает и добавит.

Витька вздохнул и философски пожал плечами.

— Так ведь один хрен, хуже уже некуда.

— Не скажи. Хуже всегда есть куда.

Дежурный снова пожал плечами и повторил:

— Один хрен.

— И то.

Захаров опрокинул стакан и поплелся к себе.

Рогов отсутствовал, очень кстати, надо сказать. Юрий сейчас был не в состоянии вести дружескую пикировку. Вообще разговаривать не хотелось. Захаров, совершив привычные акробатические трюки, уселся на свое место. Никакого рапорта и объяснительной писать не стал. Посидел, бессмысленно глядя в окно на давно надоевший пейзаж. Заварил себе чаю, выпил. Заварил еще одну чашку, но пить не стал. Некуда уже, не лезет вторая чашка.