Чаша страдания

— Сейчас такие жестокие времена. Ты слышала, что умер бывший министр иностранных дел Максим Максимович Литвинов? Так вот, мне сказали по секрету, что он не просто умер — его задавили машиной, как Соломона Михоэлса. Вот именно.

— Но почему?

— Потому что он поддерживал Еврейский антифашистский комитет. Его убили точно так, как Соломона Михоэлса. Опять такое же преступление.

* * *

Богатая эмоционально, поэтическая натура Алеши рвалась наружу, свое неприятие советской власти он стремился изливать в стихах. Августа решила осторожно поговорить об этом с сыном, не задевая его поэтической гордости:

— Сыночек, пишешь ты все лучше, но и все опасней для себя. У нас людей с таким направлением мыслей наказывают. Мы с папой боимся, что у тебя могут быть большие неприятности, ты можешь испортить себе всю жизнь. Знаешь, сколько советских поэтов и писателей трагически закончили свои жизни…

Алеша иронически парировал:

— Что — меня тоже посадят, как Павлика, доктора Дамье и Нину?

— К сожалению, могут и посадить.

— Ну и черт с ними — пусть сажают. Не могу я, не могу видеть всю эту фальшь, все, что творится вокруг.

— Но все-таки надо быть благоразумней.

— Как быть благоразумней?

— Тебе хочется писать — хорошо. Заставь себя хоть один раз написать нейтральное стихотворение.

— Нейтральное? На какую тему? Подкинь мне мысль.

— Ну, я не могу так сразу… Напиши хотя бы о Фаусте.

— Почему о Фаусте? О нем уже все написал Гете.

— Не все. Ты напиши о Фаусте в наше время.

— В наше время? Но он уже давно должен быть пенсионером.

— Вот и хорошо, напиши о Фаусте на пенсии.

Алеша задумался, видно было, что ему эта идея понравилась. Через несколько дней он показал Августе стихи:

— Ты мне дала тему, а я сделал разработку — читай.

ФАУСТ НА ПЕНСИИ

Устав служить для всех примером

Несовершенства чувств людских,
Он стал, как все, пенсионером.
И окончательно притих.

И, с Мефистофелем на сквере

Беседуя про валидол,
В покое он, по крайней мере,
Замену счастию нашел.

И не коснутся судьбы мира

Его обыденных забот,
Он за бутылочкой кефира
Спокойно в очередь встает,

Сидит часами в райсобесе,

Законы знает назубок
И любит в ежедневной прессе
Прочесть удачный некролог.

Им все прошедшее забыто,

Былых желаний нет следа;
Обманутая Маргарита
Ему не снится никогда;

И, возмущаясь молодежью,

Забыв, как сам был виноват,
Он говорит с брезгливой дрожью
Про современный их разврат…

Недавно, выйдя из больницы,

Нашел он Гете среди книг
И, пролистав две-три страницы,
Решил, что все наврал старик.

Какой был смысл искать мгновенье? —

Бесцельно, глупо и смешно.
Что счастье? Это лишь забвенье
Того, что было и — прошло.

Августа прочла и заплакала:

— Как хорошо написано! Так глубоко, психологично и в то же время просто и ясно. А главное — это так поэтично, что легко запоминается. Знаешь, это можно сравнить с лучшими стихами многих русских поэтов. Это надо опубликовать, обязательно опубликовать.

Алеша был польщен похвалой матери, но возразил:

— Никто это не напечатает: в стихотворении нет упоминания о Сталине.

Августа обняла его:

— Кто-нибудь когда-нибудь напечатает и будут хвалить. У тебя может быть блестящее будущее. Мое материнское сердце это чувствует. Но, Алешка, не губи себя. Не давай никому читать свои политические стихи.

Сердце матери чувствовало верно, Августа оказалась права — поэта Алешу Гинзбурга ожидало блестящее поэтическое будущее. Но до этого ему предстояли тяжкие испытания.

41. Вольфганг Леонгард сбегает из Восточной Германии в Югославию

В Восточной Германии советское командование занималось интенсивным строительством коммунистического государства по русскому образцу. Переход от фашизма к новым установкам происходил болезненно, это было трудное и голодное время. В Россию вывозились размонтированные производства, работы было мало, пайки на продукты по талонам (карточная система) были минимальными.