Чаша страдания

В октябре 1944 года заключенные львовской тюрьмы заметили, что охранники и офицеры вдруг засуетились, начали выносить во двор и грузить на машины бумаги и совсем перестали бить заключенных. И заключенные поняли, что на фронте произошло что-то, напугавшее немцев. Всех срочно вывели во двор, быстро посадили в грузовики и перевезли на железнодорожный узел. Саша Фисатов был среди них. Так же быстро, почти в панике, их загоняли в товарные вагоны. Издали слышался глухой гул артиллерийской канонады. Было очевидно, что немцам надо скорее убираться из Львова. Значить это могло только одно: шло наступление советских войск, и они подступали к границе Германии. Три дня состав с пленными куда-то везли, куда — никто не знал. Между собой они решили, что вряд ли их везут, чтобы казнить:

— Работать заставят, пока не подохнем.

В вагоне было только одно маленькое зарешеченное окно, через которое они, как ни старались, ничего не могли разглядеть всю дорогу. Но когда состав двигался, в окошко врывался ветерок и хоть немного разгонял вонь, исходившую от бочки-параши. Через три дня состав прибыл на большой железнодорожный узел. Поздно ночью, в глубокой осенней темноте, их выгрузили. Командовал выгрузкой тот самый знакомый Саше офицер. Саша издали поглядывал в его сторону, слышал его строгие окрики: он ругал своих солдат, и те вытягивались перед ним в струнку. Наконец их построили колонной и куда-то повели по окраине большого города, Саша видел вдалеке очертания дворцов с башнями и крестами. По тому, что ему сказал тот офицер, он понял: они в Дрездене, в центре Германии. Чтобы не возбуждать никаких подозрений, он не стал делиться с другими этим открытием.

На следующее утро их погнали работать на железнодорожный узел. Они прокладывали новые пути, работа была тяжелая: носили на себе тяжелые шпалы, еще более тяжелые рельсы, катили тачки с землей, орудовали тяжелыми молотами. Охранники не спускали с пленных глаз. В первые же дни Саша стал осторожно приглядываться, куда и как можно было бы скрыться после побега. Далеко не убежишь — надо найти что-то поблизости. Часовых не так много, с Сашиным опытом обмануть их и проскочить между ними было бы несложно. Ну застрелят — так ничего не поделаешь. Он очень хотел выполнить задание офицера, даже с риском для жизни. Но где найти место, чтобы скрыться? Надо торопиться, надо быть готовым в любой день, когда офицер даст ему передатчик.

Другой нелегкой заботой было следить за прибывающими составами с солдатами и запоминать, сколько проходило, с какой стороны шли, в каком направлении отправлялись, а главное — много ли солдат. Работая до изнеможения, он через два дня уже отследил все подъездные пути и знал направления составов. Как сохранять в памяти наблюдения каждого дня? Записывать или делать зарубки невозможно. Он придумал: каждую ночь, когда все валились на нары от изнеможения и раздавался ужасный храп, Саша отворачивался от соседей, вырывал из волосяного матраса волокна и связывал их маленькими узлами и кольцами: сколько составов, столько и узлов, а кольцо перед каждым новым сплетением — это новый день. Эту систему из матрасных волокон он носил в кармане, чтобы она всегда была при нем.

Если пленных вели из барака или обратно, когда было еще достаточно светло, Саша внимательно приглядывался к складам вокруг железнодорожного узла. Что там было? Пару раз ему удавалось увидеть, как завозили и вывозили оружие и амуницию. Саша все больше понимал, что Дрезден был важным стратегическим центром.

В стороне от запасных путей стояла малозаметная заброшенная сторожка, очевидно, там когда-то сидел стрелочник, но теперь она явно пустовала. Проходя мимо, Саша осторожно косился на полуоткрытую дверь. За ней виднелся прогнивший дощатый пол. Саша продумывал план: если раздвинуть доски, под ними можно вырыть яму-укрытие для передатчика. А может быть, даже и засесть там самому. Чтобы не заметили, доски можно сдвинуть обратно. Но как найти время на то, чтобы вырыть яму? И еще — нужна лопата. А они, уходя с работы, обязаны складывать все инструменты в специальный сарай. Саша постоянно думал, что, как и, главное, когда ему сделать. Вернее всего копать ночью. Для этого он должен остаться на ночь, но его, конечно, хватятся и станут искать. Найдут — сразу пристрелят, как собаку.

Еще одна забота была — как выжить в сторожке без еды. Воду можно было руками вытапливать из снега, но есть надо, хотя бы раз в день. Кормили их неплохо, чтобы были силы для работы, и он стал припрятывать хлебные корки от ежедневных порций — будут у него сухари.

Каждый день проходило 28 составов; он подсчитал, что в них, считая с октября, было 20 тысяч солдат. Была уже середина зимы, днем становилось теплей. Время шло, и надо было торопиться. Саша смог припрятать лопату под одной из шпал вблизи сторожки. Его офицер не показывался, очевидно, давал Саше запас времени на то, чтобы сориентироваться и найти убежище.