Чаша страдания

Однажды, 7 февраля 1945 года, этот офицер проходил вдоль стройки и придирчиво осматривал новые пути, кричал на пленных и солдат. Когда он поравнялся с Сашей, то прищурился и приостановился. Саша незаметно указал ему кивком головы на сторожку. На обратном пути офицер что-то сказал своим подчиненным, отошел в сторону, собираясь помочиться, но сделал знак, что не хочет, чтобы на него смотрели. Охранники отвернулись, но тут он как бы неожиданно увидел сторожку и вошел в нее. Саша краем глаза наблюдал за его движениями. Дверь сторожки офицер специально оставил полуоткрытой, чтобы снаружи была видна его спина, но нельзя было видеть, что он делает. Он размашисто, подчеркнутыми движениями, расстегнул шинель и стоял с расставленными ногами, мочился. Но в то же время он достал из-под шинели передатчик и небольшой запас еды и воды для Саши, осторожно поставил все в темный угол, когда застегивал брюки. Потом так же подчеркнуто спокойно одернул шинель, вышел и, проходя мимо Саши, подмигнул ему.

В тот же вечер попозже, в сплошной темноте, под холодным дождем Саша незаметно проскользнул между редкими часовыми. Помог опыт прежних побегов. Убедившись, что его пока не хватились, он ползком добрался до сторожки и укрылся в ней. Там он нашел оставленный офицером передатчик с инструкцией и фонарик. Пока его хватятся, он успеет вырыть яму под полом. Он слышал, как вернулись солдаты, и слышал голос своего офицера, который орал на них. Они суетливо бегали вокруг, один из них подбежал к сторожке, но офицер недовольно оттолкнул его и сам вошел внутрь с фонарем, освещая все углы по очереди. Там он увидел спрятавшегося Сашу, сделал вид, что ничего не заметил, и вскоре с таким же сердитым криком увел солдат.

Саша прятался под досками пять дней: днем он сидел, скрючившись, по ночам налаживал передатчик и работал. С восьмого по двенадцатое февраля, пятеро суток, каждую ночь он сообщал накопленные им наблюдения. Перебирая кольца и узелки связанных матрасных волокон, он сообщал о количестве составов, их направлении и приблизительной численности солдат. Узелков было очень много — сообщение получалось длинное. Куда офицер его передавал, Саша не знал.

Так была установлена связь со штабом генерала Судоплатова в Москве.

* * *

У генерал-лейтенанта Судоплатова с утра 11 февраля 1944 года было прекрасное настроение. В тот день закончилась Ялтинская конференция Сталина, Рузвельта и Черчилля, и он прилетел в Москву. В Ялте его задачей было устанавливать связи с американской и английской разведкой. Он предупредил коллег, что уже имеет и скоро передаст им свежие сведения о ситуации в Дрездене. Сталин, очевидно, был доволен его работой, недавно его наградили орденом Кутузова I степени — такие высокие награды давали только командующим фронтами и армиями.

Только Судоплатов вернулся в штаб, как ему сообщили, что для него выделена новая квартира. С тех пор как Эмма с сыновьями вернулась из эвакуации, они ютились в тесной двухкомнатной. И вот под вечер они вместе с Эммой поехали по новому адресу — осматривать жилье. Их ждал дежурный офицер министерства:

— Товарищ генерал-лейтенант, министр государственной безопасности поручил мне передать вам ключи от вашего нового дома.

Они оба глазам не поверили — жилье оказалось двухэтажным старинным особняком в одном из переулков на улице Кирова. Когда-то в нем жил генерал Ягода, нарком внутренних дел, которого расстреляли в 1936 году, а на его место поставили Ежова; потом и Ежова расстреляли… Судоплатов с женой, все еще не вполне доверяя глазам, обходили дом из семи комнат и множества подсобных помещений[31]. Он сказал:

— Знаешь, Эмма, что я вспомнил — в начале войны, когда немцы подходили к Москве, мне пришлось ездить по дачам членов правительства, чтобы заминировать их на случай захвата немцами. Я был поражен, какие большие особняки они занимали. Откровенно говоря, мне это не понравилось. И тогда я решил, что сам никогда не стану жить в особняке. А теперь… Что ты на это скажешь?

— Скажу, что в старой квартире нам тесно и надо поселяться здесь.

Он обнял ее и заглянул ей в глаза:

— Что ж, женская логика всегда самая верная, потому что она всегда практична. Будем жить в особняке.

Вернувшись в штаб, Судоплатов получил последнюю шифровку от своего неизвестного агента из Дрездена. Он поразился, до чего детально и точно этот агент передавал сведения о важности Дрездена как узлового центра снабжения и переброски немецких войск в городе. Кто он, этот агент? Несомненно, очень способный разведчик. Судоплатову вспомнился он сам, как в бытность молодым разведчиком, он передавал своему командиру Павлу Бергу сведения о планах бандитов. Но разве тогда были такие тяжелые условия, разве он добывал эти сведения в тылу у мощного противника? Да, этот неизвестный агент из Дрездена — настоящий герой. Его данные были намного важнее всех других шифровок, от них могли зависеть сроки окончания войны. Судоплатов понимал — с такими точными данными союзники уже не смогут отказываться от бомбардировки Дрездена.