Чаша Ваала

Вторая бронзовая дверь вела в не менее роскошно убранные покои. Здесь их встретили три жреца, чьи квадратные завитые бороды напоминали бороды правителей на барельефах древней Ассирии. Их тиары и черные одеяния были разукрашены сложными драгоценными символами, которые О’Брайен принял за знаки преклонения перед змеями и демонами. Один из жрецов нес вышитое золотом одеяние белого и алого цвета. Другой держал пояс из сердолика, а также воротник и нагрудную плиту из золотого камня – авантюрина. Третий высоко поднимал поднос с золотой тиарой, или тройной короной, усаженной рубинами.

Жрецы низко поклонились рыжеволосому богу и в поисках указаний посмотрели на султаншу. Прежде чем она смогла заговорить, Эдриси прошел вперед и что-то прошептал на ухо Истаре. Девушка распрямилась и с властностью принцессы сделала жест жрецам. Те с откровенным изумлением смотрели на нее, и Тигра гневно нахмурилась. Истара посмотрела на О’Брайена и в его одобрительном взгляде нашла новые силы.

– Отступите, слуги злого Обитателя! – приказала она. – Здесь приказываю я, жрица Ваала и Иштар. Повелителю воздуха будут служить его собственные слуги. Эдриси, шейх Бени Ад, представит Ваалу священные одеяния и украшения.

Повелительный жест О’Брайена прервал попытку вмешательства Тигры. Султанша с высокомерной скромностью поклонилась и сделала знак жрецам, а О’Брайен взглянул на молодого шейха.

– Действуй, Эд, – сухо сказал он. – Ты затягиваешь игру.

Не было надобности переводить это замечание. С явным удовлетворением Эдриси вышел вперед и отобрал у раздосадованных жрецов их ношу. Когда повелитель воздуха облачился в одеяние Ваала, с поясом, воротником и нагрудником, сама Истара представила ему рубиновую тиару. О’Брайен взял у девушки корону, выпрямился во все свои шесть футов костей и мышц и поместил сверкающую драгоценность на свою высокую рыжую прическу помпадур.

– Отлично проделано, О’Брайен, потомок королей Ирландии! – прокомментировал он про себя. – «Теперь займемся похоронами. Веди нас, Макдуф. Мы двинемся, как и раньше, и слева пойдет Офелия, а справа – леди Макбет».

Взгляд и жест перевели это высказывание Ваала, произнесенное с торжественной пантомимой. Процессия двинулась дальше, и на этот раз перед повелителем воздуха шел Эдриси, а жрецы в черном следовали за ним.

Эдриси провел по коридору из пурпурного порфира, и скоро О’Брайен услышал гул большой толпы. За вторым поворотом коридора шейх остановился у входа в боковой стене и низко поклонился, а повелитель воздуха и его сопровождающие прошли дальше. Сопровождаемый с обеих сторон жрицами, прекрасными, но абсолютно не похожими друг на друга, – О’Брайен под оглушительный рев бронзовых труб прошел под арку.

Один взгляд показал ему, что он стоит на помосте из красного песчаника в начала длинного зала. Каждый фут пространства под помостом забит мужчинами и женщинами, чьи черные волосы и оливкового цвета лица резко контрастировали с красными одеяниями. Над головами толпы многочисленные гротескные столбы вздымались вверх, поддерживая плоскую крышу. Прикосновение мягких пальцев Истары заставило О’Брайена повернуть налево. По-прежнему между нею и Тигрой он поднялся по трем ступеням на второй помост. В передней части этой более высокой платформы находился продолговатый камень в ярд шириной и втрое больше длиной. Он лежал точно в направлении с востока на запад, и к его краям были прикреплены бронзовые цепи.

О’Брайен посмотрел вверх и прямо над черным камнем увидел большой хрустальный глаз, который заметил на дне медной воронки на крыше. Глаз располагался в середине синего треугольника, вписанного в красную семиконечную звезду. И вокруг всего этого круг солнца с яркими золотыми или бронзовыми лучами.

Негромкий звук с губ Истары заставил О’Брайена оторвать взгляд от эмблемы глаза и окружающих его фигур. Жрицы вели его к третьему помосту, из белого мрамора, возвышающемуся над вторым, между черным, похожим на алтарь камнем и ониксовой задней стеной храма. На белом помосте стояли три трона. В центре массивное, с навесом кресло из золотой бронзы, украшенное символом солнца из красного сердолика. Справа трон поменьше, изящный, из серебра и слоновой кости, увешанный сапфирами и лунным камнем. Слева, такой большой и громоздкий, что, казалось, он стремится вытеснить остальные троны, черный трон из сплошного камня. На его грубой поверхности смутные очертания ужасного дракона или змеи.

Ему не нужно было говорить, какое сидение его. Ваал, бог солнца, должен сидеть на солнечном троне. О’Брайен поднялся на белый помост и провел процессию к самому почетному месту. Сопровождающие его жрицы низко поклонились и сели. Истара – на лунный трон, Тигра – на зловещий черный трон с драконом. Эдриси, словно по праву, тоже поднялся на помост и встал за Истарой.