Часовой Человек

  С другой стороны, он мог задержаться до активации своего механизма. Убедиться, что всё работает, и всё ещё иметь время на то, чтобы добраться до корабля. В этом варианте был элемент риска, но Василий Тёмный был не из тех, кто бежит от опасности. Один раз он уже позволил отстранить себя от дел, согласившись на ссылку вместо почти верной смерти. Он не станет снова уклоняться от своей ответственности, своей судьбы.

  Он вышел из галереи. Ненадолго задержался, чтобы насладиться потоком свежего воздуха из разбитого циферблата и послушать крики Розы, звавшей на помощь. Остальные наверняка уделят больше внимания поиску её, чем охоте на него. Он улыбнулся и пошёл вверх, в звонницу.

   ***

  Ветер продувал в тумане дыры. Воздух всё равно был холодным и сырым, но между клочьями тумана открывался роскошный вид на Лондон. При других обстоятельствах Доктор мог бы восхититься. Но сейчас он висел, держась усталыми пальцами за нижний край циферблата, и пытался не свалиться.

  Под часами башня немного расширялась. Выступ был хотя и небольшой, но его как раз хватило, чтобы Доктор столкнулся с ним при падении. Его ударило, он заскользил, начал цепляться руками, и в конце концов остановился. Едва ли надолго. Его пальцы вцепились в последний выступ кладки. Кладки, которая была скользкой из-за тумана и покрывавшей её лондонской сажи.

  Одна рука соскочила. Доктор напрягся. Он потянулся ею обратно, пытаясь схватиться снова, но дотянуться не мог. Он попытался снова, дотянувшись как можно выше, даже куртка затрещала в подмышках. Не мог же он умереть в рваной куртке!

  Доктор стиснул зубы, готовясь к последней попытке. Его рука снова взмыла вверх и, ничего не найдя, вцепилась в воздух. В тот же момент пальцы второй руки начали соскальзывать с уступа.

  – Прости, Роза, – тихо сказал он.

  И вдруг его свободная рука наткнулась на что-то твёрдое. Инстинктивно он крепко ухватился за него. И то, за что он ухватился, схватило его. Доктор двигался – не падал, его поднимали вверх. Ещё секунда, и он уже сидел на уступе, за который так отчаянно пытался удержаться. Он был неожиданно широким. Рядом с ним сидел Реппл:

  – Подумал, что вам не помешает рука помощи.

  – Даже несколько.

  Доктор посмотрел наверх и увидел, что отсюда легко можно забраться обратно в башню сквозь разбитый циферблат. Он осторожно встал и похлопал Реппла по плечу:

  – Спасибо. Я вам обязан.

  – Нам нужно остановить Уайза, – сказал Реппл, когда они лезли вверх.

  Доктор аккуратно перелез через сломанные металлические прутья и остатки разбитого стекла.

  – Это верно. Некогда отвлекаться.

  Они стояли в тёмной галерее, у них под ногами хрустело битое стекло. Из часовой башни доносились приглушённые крики Розы, но слова нельзя было разобрать.

  – Никогда потерпеть не может, – сказал Доктор. – Разберитесь с Розой и Фредди. Хорошо? – они быстро шли по галерее, возвращаясь на лестницу. – А затем посмотрите, нельзя ли как-то заблокировать механизм в комнатах ниже. Что угодно, что сможет замедлить процесс. Где же эта Мелисса, когда она нам нужна?

  – Не знаю. А что будете делать вы?

  Доктор спешил вверх по лестнице, перепрыгивая через ступени и отталкиваясь от перил.

  – Падение грузов при ударе часов – запускающий механизм. У него должно быть соединение с этой системой, в звоннице, – он свернул за угол и скрылся. До Реппла доносилось только его эхо, перекрывающее крики Розы. – Я хочу разъединить их.

   ***

  Роза уже почти охрипла. Ей показалось, что Доктор зовёт её снаружи, и она замолчала, прислушиваясь. Но ничего не было слышно. Она обернулась на Фредди. Он был невообразимо бледен. Она старалась не смотреть на растекающуюся рядом с ним красную лужу. Сколько крови в теле мальчика? Наверное, литра два с половиной. Может, немного больше. Она попыталась представить, сколько это, вспоминая о том, как уронила на кухне бутылку молока... опрокинула в пабе пивную кружку...

  Фредди слабо улыбнулся ей. Она тоже попыталась улыбнуться ему. У неё за спиной дверь громко треснула. Роза подбежала к Фредди и вдвоём они смотрели, как дерево крошится вокруг замка. Кто-то пытался войти.

  – Свой или чужой? – вслух подумала Роза.

  Со скрежетом разрываемого металла замок подался. Шурупы посыпались на пол, а за ними и замок. Дверь распахнулась и в комнату вошёл Реппл.

  – Вы на чьей стороне? – потребовала Роза. – Да и вообще, кто вы?

  Он быстро подошёл к ним и присел возле Фредди, рассматривая рану на его ноге.

  – Я на вашей стороне, – сказал он. – А кто я такой, я ещё сам не разобрался, – он посмотрел на Розу. – Почему рана не затягивается?

  – Потому что у него гемофилия. Как я сразу не догадалась?! – лишь сейчас, сказав это вслух, Роза заплакала.

  Она же слышала, что Фредди сказал, что отчим не осмелится его ударить.  Сказал ещё до того, как узнал, что он принц. Она вспомнила измученное лицо его матери и подумала, как она жила, каждый день осознавая, что малейшая царапина может убить её сына. Подумала, что только это о Романовых и запомнили. Это и то, что их убили. А теперь её глупость убивает Фредди.