Часть 1. Роль среды

Как пройти мимо них, когда они часто спускаются прямо к морю и, образуя самые классические его пейзажи, заканчиваются скалистыми обрывами, тянущимися вдоль побережья?²¹ Не представлены ли горцы как человеческий тип во всей средиземноморской литературе? Уже у Гомера критяне противопоставляют себя дикарям с окрестных гор, а Телемак, вернувшись на Итаку, вспоминает Пелопоннес, покрытый лесами, где он жил среди грязных мужланов, «желудеедов»²².

Определение гор

Что такое в точности эти горы? Попытка дать им какое-то простое определение — например, совокупность средиземноморских территорий на высоте более пятисот метров — не прибавляет никаких новых подробностей о них. Речь должна идти об их социальных очертаниях, нечетких и трудновоспроизводимых на карте. Рауль Бланшар в свое время предостерегал нас: «Почти невозможно дать само по себе ясное и понятное определение гор»²³.

Сказать так: горы — это бедные районы Средиземноморья, его источники дешевой рабочей силы? В целом это справедливо. Но в XVI веке было немало и других отсталых регионов, расположенных ниже 500-метровой отметки, это те же арагонские степи или понгийские болота. Кроме того, население многих горных местностей ес\и и не процветает, то находился в благоприятных условиях и довольно многочисленно. В каталонских Пиренеях иные высоко лежащие долины даже принимают «местами, в том или ином селении, эмигрантов»²⁴. Ведь процветание в горах связано с обилием осадков: по словам Артура Юнга, в средиземноморском климате от почвы ничего не зависит; «главную роль играют солнце и вода». Альпы, Пиренеи, Риф, Кабилии, все эти горы, открытые атлантическим ветрам, покрыты зеленью, изобилуют травами и густыми лесами²⁵.

Богатство других гор связано с полезными ископаемыми. Третьи переполнены обитателями вследствие нередко происходившего оттока населения с равнин.

Ведь горы могут служить защитой от военных действий или пиратов, как свидетельствуют все источники, начиная с Библии²⁶. При этом они дают иногда постоянное пристанище²⁷. Это видно на примере пусто-валахов^*AI, изгнанных с равнины греческой и славянской колонизацией и с тех пор в течение всех Средних веков кочевавших по свободным пространством Балкан, от Галиции до Сербии и до Эгейского моря, без конца теснимых, но и вытесняющих других²⁸. Соревнуясь с быстроногими «оленями, они спускаются с гор за добычей», замечает путешественник XII века²⁹. На всем протяжении Балканского полуострова «до Матапана и на Крите видели их овечьи стада и черные одежды, а две высочайшие горные цепи, Гем и Пинд, были для них наилучшим убежищем, отсюда они неожиданно спускаются на сцену византийской истории в начале XI века»³⁰. XIX век также застает их у этих гор, где они занимаются скотоводством, земледелием и, главное, водят караваны мулов, которые занимают такое важное место в перевозке грузов в Албании и в Северной Греции³¹.

Таким образом, немало горных местностей представляют собой исключение среди этой всеобщей нищеты и запустения, о которых, впрочем, свидетельствуют многие путешественники и писатели XVI века. Запусгениие царит в Верхней Калабрии, которую в 1572 году пересекает венецианский посланник, присоединившийся к Дону Хуану Австрийскому в Мессине³²; пусто в Сьерра-Морена в Кастилии³³ и в Сьерра-Эспадан и Сьерра-Берния³⁴ в королевстве Валенсия, о которых в 1564 году, в ожидании волнений среди морисков и войны, наводят справки те, кто надеется укрыться в этой труднодоступной местности, где повстанцы 1526 года уже успешно оборонялись против немецких ландскнехтов; еще более пустынны вечно пустынные, дикие и лишенные растительности горы в глубине Сицилии и многие другие гористые местности, недостаточно увлажняемые осадками, непригодные даже для скотоводства³⁵.

Но это уже крайности. По мнению географа Й. Цвиича³⁶, горы в балканской глубинке (при желании мы можем распространить его замечания на другие места) являются областью проживания разрозненного населения, сосредоточенного в небольших деревушках; в то время как на равнине преобладают более крупные поселки. Такое различие наблюдается и в Валахии, и, в кричащих размерах, в Венгрии, и в огромных селах Пушггы, а также в верхней Болгарии, где деревушки, когда-то наполовину заселенные пастухами, известны под названием колибы. То же самое в старой Сербии, в Галиции, в Подалии. Но все эти суждения справедливы только в целом. Во многих случаях было бы затруднительно точно разграничить на карте области распространения поселков равнинного типа — зачастую настоящих городов — и зоны высокогорных деревушек, состоящих из нескольких домов, иной раз принадлежащих одной семье. Исследования, проведенные тем же автором на сербо-болгарской границе, между Куманилом и Кумановым³⁷, выявили почти полную невозможность такого разграничения.