Часть 3. Троцкистско-Сталинская версия СССР 1.1

Троцкий, на тот момент был главой Красной Армии, а за кем стоит «человек с ружьем», у того и власть, и, не желая терять абсолютный контроль над вооружёнными силами, осенью 1923 года гордо отклонил настойчивое предложение Политбюро занять должность заместителя председателя Совнаркома СССР. Состояние здоровья Ленина не оставляло в том сомнения, и Троцкий, хоть и временно, мог встать во главе правительства, и партии.

Разъясняя мотивы этого отказа на октябрьском пленуме ЦК 1923 года, он ссылался на "один личный момент, который, не играя никакой роли в моей личной жизни, так сказать, в быту, имеет большое политическое значение. Это - моё еврейское происхождение". В этой связи Троцкий напоминал, что по этим же мотивам он возражал уже 25 октября 1917 года против предложения Ленина назначить его наркомом внутренних дел. Он считал, что "нельзя давать такого козыря в руки нашим врагам... будет гораздо лучше, если в первом революционном советском правительстве не будет ни одного еврея", поскольку в противном случае контрреволюционные силы смогут играть на самых тёмных предрассудках масс, изображая Октябрьскую революцию "еврейской революцией".

С созданием триумвирата Зиновьев-Каменев-Сталин против него, Троцкий осознает, что в одиночку ему не выстоять. Искать помощи он попробовал у самого Ленина. Но продолжая вести борьбу с триумвиратом по ряду принципиальных вопросов, Троцкий не решался вынести эту борьбу за пределы Политбюро и тем самым прямо противопоставить себя триумвирату, как он сделал это спустя несколько месяцев, в октябре 1923 года. Объясняя свою тогдашнюю нерешительность, он писал в 1929 году: "Идея блока "Ленина и Троцкого" против аппаратчиков и бюрократов была в тот момент полностью известна только Ленину и мне, остальные члены политбюро смутно догадывались... Моё выступление могло быть понято, вернее сказать, изображено как моя личная борьба за место Ленина в партии и государстве. Я не мог без внутреннего содрогания думать об этом... Поймёт ли партия, что дело идёт о борьбе Ленина и Троцкого за будущность революции, а не о борьбе Троцкого за место больного Ленина?"

Тут как говорится всё прямым текстом – хотите, верьте, хотите, нет. Сколько их было до и после, борющихся с коррупцией, с бюрократизмом, со всем плохим за всё хорошее, и с результатом их борьбы прямо противоположным декларируемому.

Поскольку на Ленина из-за его болезни Троцкий рассчитывать уже не мог, он пытался апеллировать к партии, посылая письма в ЦК и ЦКК. А 15 октября 1923 года в Политбюро ЦК поступило «Заявление 46-ти», которое по странному стечению обстоятельств сильно перекликалось с письмами Троцкого. Оно было названо так потому, что его подписали 46 членов партии со стажем до 1917 года.  В «Заявлении 46-ти» утверждалось, что опасность для партии состоит не только в наличии бюрократического партийного аппарата, который сковывает самодеятельность партии, но и в том, что этот аппарат превратился в средство проведения фракционной политики и агрессивного подавления любого инакомыслия, любого несогласия с позицией большинства Политбюро и ЦК».

Было принято решение о созыве экстренного объединённого пленума ЦК и ЦКК, на который были приглашены представители 10 крупнейших партийных организаций. На обсуждение этого пленума был поставлен вопрос о внутрипартийном положении.

Большинство членов и кандидатов в члены Политбюро (Бухарин, Зиновьев, Калинин, Каменев, Молотов, Рыков, Сталин и Томский) подготовили «Ответ членов Политбюро на письмо товарища Троцкого», предназначавшийся для участников намечаемого пленума.