Части ее тела

Погружаться в неприятные воспоминания все равно что пробираться по топкому болоту – и боязно, и противно… Хотя на самой вписке страха не было, я отлично это помню. Раздражение, отвращение, скука, но не страх. А бояться, оказывается, стоило, ведь рядом находился убийца, готовый не просто пырнуть ножом, а разрезать твое тело на куски. Безумие… Неужели кто-то из тех ребят, показавшихся мне глуповатыми, но безобидными, способен на такое?

Пока мы с Артуром ехали в Загорянку, я пыталась извлечь из памяти все лица, которые видела в том доме. Только они маячили мутными пятнами, скорее, силуэты, чем люди. Знать бы раньше, что нужно их запомнить… В памяти всплывали хихиканье, стоны, и один из них, прозвучавший за дверью в ванную, кажется, издала Дина. Так я решила тогда, но могла ли поклясться в этом?

Только одна физиономия помнилась довольно отчетливо – того типа, который пытался облапать меня. Вытянутая узкая физиономия… Унылая маска. Дина спасла меня от него… Вот она с битой наперевес виделась довольно отчетливо: светлые волосы, ясные глаза. Кажется, Дина даже не была под кайфом…

– Мать у нее брюнетка, – проговорил Артур, размышляя о своем, но наши мысли удивительным образом сошлись в этой точке. – А Дина – блондинка. Крашеная?

– Не знаю. Я не всматривалась…

– У темноволосых родителей редко рождаются светленькие дети. Генетика…

– Может, ее отец тоже блондин… А это вообще имеет отношение к делу?

Он взглянул на меня с недоумением:

– Все имеет отношение к делу, пока мы не убедились в обратном.

– Отец? Дину не мог убить отец! Там не было взрослых.

– Не факт, что ее убили именно там, на вечеринке. Это могло случиться за пределами дома.

– Зачем же мы едем туда?

Вздохнув, Артур терпеливо повторил:

– Для особо одаренных: все имеет значение, пока мы не убедились в обратном.

– Сам «особо одаренный»! – огрызнулась я и сама услышала, как по-детски это прозвучало.

– Не сердись, кусака, – протянул он миролюбиво.

– Ладно, – тут же согласилась я. – Мне запомнились только два парня – оба пытались меня склеить.

Логов посмотрел на меня с таким изумлением, что я прямо услышала: «Тебя?! Да ладно!»

– Представь себе…

– Да я и не сомневаюсь, что ты пользуешься успехом у парней, – заверил он торопливо, но это прозвучало не слишком убедительно.

– Один из них был здоровенным…

– В сравнении с тобой? – не удержался он.

– Ха-ха! – Я показала ему язык.

И вдруг ужаснулась тому, как мы дурачимся и хихикаем, ничуть не расстраиваясь из-за того, как зверски расчленили девушку, вставшую на мою защиту. Когда я успела так очерстветь?! Дина ведь даже не знала меня и рванулась на выручку инстинктивно, просто потому, что была хорошим человеком… А я, не забывая об оказанной помощи, нисколько не скорблю о ее гибели. При этом знаю: ее мама в эту минуту сходит с ума, выцарапывая себе глаза, в которых не хватает слез, чтобы облегчить горе…

Я сама так выла по маме, знаю. Года еще не прошло. А сейчас моя грусть была секундной – сжала сердце и отпустила. И вот я уже снова беззаботно веселюсь, как маленькая девочка, рядом с которой надежный папа. Только вот я не ребенок, и Артур мне не отец. У нас все совсем по-другому.

– Прости, – вдруг произнес он, и я вздрогнула от этого слова, точно захлопнувшего дверь туда, где мы пребывали минуту назад. И лишь мотнула головой: «Ничего».

Как Артур догадался, что меня покоробило? Мои мысли для него открытая книга? Или он сам подумал о том же? Не только подумал, но и почувствовал, будто мы и впрямь одной крови?

– Приехали, – объявил Артур тем же тоном.

От того, что он так подавлен, мне стало не по себе… Пускаясь по следу, Логов всегда заводился, как неутомимая гончая, и глаза его полыхали светлым огнем. Сейчас ничего такого не было. Это я подгадила ему, испортила расследование еще до его начала тем, что вновь оказалась в гуще событий… И он боялся невольно ранить меня, вступив в бой. Пока я рядом, Артур будет осторожничать. Если, конечно, я не запрещу ему этого.

– Подожди, – попросила я, когда он уже хотел открыть дверцу машины. – Я хотела сказать… Не надо постоянно бояться за меня, слышишь? Разве ты не убедился сто раз, что я крепче, чем выгляжу? Ничего со мной не случится. Я выдержу все что угодно.

Он покачал головой:

– Не зарекайся… Никто не знает своего предела. Я не знаю. Отчего люди сходят с ума? С чем рассудок не справляется? Даже знать этого не хочу. Но мы с тобой уже видели подобное…

– Ты про ту женщину, которая отрубила руку маленькой дочке? – вспомнила я.

Перед глазами полыхнуло пламя, в котором сгорело несколько жизней. Из-за такой глупости, боже мой…

– Вы, кстати, съездили к этой девушке?

– Мы помогли ей, – заверила я. – Надеюсь, с ней все в порядке… Она уехала к бабушке в Иркутск.

– Вот это правильно, – одобрил Артур. – Если жизнь полностью развалилась, лучше начать все на новом месте. Ну что, пойдем?

Мы выбрались из машины, и на этот раз он сам нажал кнопку на кованых воротах. Слова «Следственный комитет России» открывали любые ходы, и через несколько мгновений мы снова оказались рядом с уснувшим на зиму фонтаном.