Частица твоего сердца

Мы праздновали, стоя под струями душа, где по очереди доставляли друг другу удовольствие. Наконец мне стало казаться, что по меньшей мере в течение месяца я больше не смогу испытать ни одного оргазма, пока мы не сели за кухонный стол, чтобы поесть фруктов и пончиков. Ронан так и остался без футболки. Когда же я слизнула с губы сахарную пудру, он окинул меня таким взглядом, что я тут же усомнилась в правдивости подобных выводов.

«Мужчина – ходячая машина для оргазма».

– Чем ты хочешь сегодня заняться? – спросил он.

– Рано или поздно мне нужно вернуться домой, чтобы отпраздновать с Биби банковский кредит. Я все еще не могу в это поверить.

– Пятьдесят тысяч – это чертовски здорово, Шайло.

– Это неплохо, – проговорила я. – Я тысячу раз подсчитывала все в уме. Площадь семьсот семьдесят пять квадратных футов. При цене сорок два доллара за квадратный фут получится примерно тридцать три тысячи в год. И, выявив сумму за месяц, вычисляем, что пятидесяти тысяч хватит, чтобы заплатить аренду за восемнадцать месяцев. И это только лишь плата за съем помещения. Не включая страховку, внутренний дизайн…

– Я помогу, – поспешно сказал Ронан. – Всем, чем сумею. Я смастерю все, что тебе нужно.

Я покачала головой.

– Ты и так слишком много для меня делаешь. Прошлым вечером. Сегодня утром…

«Потому что он меня любит».

Осознание, что жизнь вот-вот изменится навсегда, бьет порой не хуже кувалды. Оно давит своей тяжестью и величием, но в то же время волнует. Я ощутила все это, когда Биби сообщила мне о кредите для открытия бизнеса. И вновь почувствовала здесь, на кухне, глядя на Ронана Венца.

«Я люблю его. Я непоправимо и безнадежно в него влюблена».

Я уже открыла рот, чтобы произнести эти слова, когда зазвонил лежавший между нами на столе телефон Ронана.

– Да? – Я заметила, как он побледнел и широко раскрыл глаза. – Когда?

На лице его отразилось замешательство, тревога, а потом и нечто худшее. Я ощутила, как ускорился пульс.

– Хорошо, – проговорил он. – Хорошо, я скоро буду. – Он положил телефон на стол и пристально уставился на него. – Нельсон мертв.

– О нет… – выдохнула я, прижав руку к груди. – Боже, Ронан, мне так жаль. Что случилось?

– Не знаю, – глухо произнес Ронан, новость его явно потрясла. – Звонил жилец из управляемого им здания. Сказал, что нашел его сегодня утром. Мне нужно пойти туда.

Он встал, и я поднялась вместе с ним.

– Я пойду с тобой.

– Ты не обязана.

– Ронан. – Я взяла его за руку и взглянула парню в глаза. – Хватит тебе справляться со всем в одиночку. Ладно?

Он кивнул, а затем выдохнул:

– Ладно.

* * *

Мы прибыли в жилой комплекс «Блаффс» как раз когда коронер[20] уже собирался уходить. Само здание находилось в ужасном состоянии, на мой взгляд – почти на грани сноса. Поперек открытой двери угловой квартиры на первом этаже была натянута желтая лента.

Ронан беспомощно смотрел, как каталку с закрытым белой тканью телом загрузили в фургон. Я взяла его за руку, и он крепко сжал мои пальцы. Мы подошли к коронеру.

– Здравствуйте, – проговорил Ронан. – Я здесь из-за Нельсона Венца.

– Вы ближайший родственник?

– Я его племянник.

– Нужно будет заполнить кое-какие бумаги, – произнес мужчина, глядя на планшет сквозь толстые стекла очков.

– Что случилось?

– Похоже на остановку сердца. Узнаем только после вскрытия.

Коронер говорил холодным, деловым тоном, и я сжала руку Ронана. Мужчина попросил Ронана кое-что заполнить, явно желая поскорее уйти.

– Мы с вами свяжемся.

– Я могу войти?

– Как хотите.

Ронан повернулся ко мне:

– Тебе не обязательно…

Я лишь крепче стиснула его ладонь.

– Если хочешь побыть наедине, я останусь здесь. В противном случае, я уже сказала. Я никуда не уйду.

Он чуть заметно благодарно улыбнулся, и мы вошли внутрь.

В квартире царил беспорядок, повсюду виднелся разный хлам и кипы бумаг. Перед уходом из дома Ронан дал мне фланелевые штаны от пижамы. Я туго завязала шнурок на поясе и закатала штанины, но они все равно грозили упасть и потянуть за собой валявшийся на полу мусор и отбросы. Телевизор работал, на стоявшем напротив него кресле лежала простыня.

– Жилец сказал, что он был в этом кресле, – глухо проговорил Ронан. – Он явно плохо себя чувствовал. Я пытался спросить его об этом, но он лишь отмахнулся. Я разговаривал с ним по телефону, но не видел уже несколько недель. А стоило бы. Мне следовало чаще его проверять. Чтобы убедиться, что с ним все в порядке.

– Не думай так, – тихо произнесла я. – Скорее всего, ты ничего не смог бы сделать.

– Может, и нет. Но что, если да?

На это мне нечего было ответить.

Ронан в последний раз взглянул на квартиру, затем выключил телевизор и вышел. Он зашагал на парковку, где замер в одиночестве, спиной ко мне, уперев руки в бока. Я дала ему минутку, а потом медленно подошла ближе.

– Ронан?