Частицы магии. Огонь

– Да участковый, – отозвался Фил. – И с ним какие-то люди. Вроде не в форме, но в костюмах. Наверное, уже доложили о разбитой машине.

– Костюмы, это плохо, – хмуро заметил Клаус. – Ты разбил машину?

– Разбил, – пробормотал он. – Валяется на той стороне защитки, сгоревшая. Между прочем она…

Фил кивнул на меня и продолжил:

– Вылезла из полыхающего авто без единого ожога. Своими глазами видел.

Клаус перевел на меня впечатленный взгляд и присвистнул.

– А я думаю, почему платье прожженное. Вроде приличная девушка, а выглядит, как бродяжка. Что с участковым и костюмами? Проблемы?

Меня снова окатило льдом. Надежда на то, что он проявит хоть немного благосклонности рассыпалась в пыль, а в груди вспыхнул жгучий уголек.

Фил покривился, отходя от окна. Жестами показал идти в ту каморку, где сияет прямоугольник, а сам выдохнул и пошел к двери.

Когда мы втроем оказались в комнатке, Клаус отвел нас в самый дальний угол, а когда в дверь постучали, приложил палец к губам.

Притихнув, мы вслушивались в каждый звук, я со страхом поняла, что грохот в ушах, это стук моего сердца. Клаус присел, наклонившись к полу, словно собирается что-то искать, но не может решить, что.

С улицы раздалось приглушенное:

– Здравствуйте. Старший лейтенант Протко. Ваш участковый.

Мне показалось, что Фил прижался ухом к двери.

– И вам вечер добрый, – отозвался он. – Чем обязан?

– Поступили данные, – снова сказал глухой голос. – Ваша машина сгорела в кювете. Заявления не было, но вот эти господа утверждают, что вы были задержаны за сетевое хулиганство, а потом сбежали.

Я слышала, как Фил что-то раздраженно пробормотал, потом ответил, приближаясь к коморке:

– Вы допускаете, что эти господа могут сильно ошибаться?

– Может, вы впустите нас, и сами обсудите детали? – поинтересовался участковый. – Дверь в доме не самая новая, но все равно выбивать жалко. Потом новую ставить, деньги платить. Не разумно.

Фил заглянул за шторку, где мы сидим, как перепуганные цыплята, что-то молча прожестикулировал Клаусу и оглянулся.

– Так не выбивайте, – предложил он громко.

Клаус тем временем стал шарить руками по полу. В свете прямоугольника, его волосы кажутся почти сияющими, я решила, в природе таких не бывает, и их нарочно выкрасили каким-то зельем.

С улицы донеслось глухое:

– Видите ли, в чем дело. Если вы не откроете, дверь выбить все же придется.

– Это почему? – спросил Фил громко, чтобы приглушить возню Калауса. – Вам разве не нужен ордер там, или постановление? Я знаю, для такого нужно разрешение. А врываться в дома честных граждан не хорошо.

– В том-то и дело, что не честных, – сказали снаружи. – Эти господа утверждают, что вы не только хулиган, но еще и вор.

Клаус, наконец, нащупал, что хотел, послышался облегченный вздох. Потом он приподнялся, схватившись за что-то внизу, мышцы на руках красиво вздулись, и тяжелая крышка пошла вверх.

Через секунду перед нами предстал черный ход с крутыми ступеньками. Фил указал внутрь, а Клаус обошел крышку и подтолкнул меня в спину. Я возмущенно охнула, хотя от его прикосновения по коже пробежали огненные муравьи, а ветер, который все это время молча наблюдал, резко выступил вперед и перехватил запястье подмирца.

Клаус посмотрел на него грозно, но без враждебности, потом прошептал:

– Нужно спускаться.

– Почему? – мрачно поинтересовался Лодин, а я сделала шаг к нему, понимая, что так обоим будет спокойней.

Клаус бросил быстрый взгляд на Фила, который косится на дверь, и произнес:

– Когда они сюда войдут, никто не гарантирует, что ваша миссия будет завершена. Фил слишком хороший хакер, чтобы его просто так отпустили. Тем более там «костюмы». А это совсем плохо. Надо бежать.

Лицо Лодина неожиданно расслабилось, на губах появилась лукавая улыбка, а я в который раз удивилась переменчивости его ветряного нрава.

– Ну если так, – произнес он и сделал шаг в подвал. – Бежать так бежать. Это про нас.

– Любишь бегать? – спросил Клаус, и я уловила иронию.

– Я ветер, – отозвался Лодин. – Люблю движение.

Я неуверенно ступила следом. Ожидала, что спуск будет коротким, но ступеньки уходят вниз, воздух становится сырым и тяжелым, а мы все идем. Клаус движется прямо за мной, шаги раздаются за затылком потому, что лестница крутая. Буквально кожей ощущаю его близость и душу разрывают противоречивые чувства. Поведение Клауса выводит из себя и рассыпает уголь в груди, но подмирец красив, как бог, а от одного его взгляда сердце пускается вскачь.

Сверху послышался голос Фила:

– Я ничего не крал!

Мы все еще спускались в темноте. Наверху грохнуло, послышался звук запираемого засова, и я в страхе вцепилась в плечо Лодину. Тот напрягся, но Клаус за моей головой проговорил тихо:

– Не бойтесь. Как спустимся, пойдем со светом.

Я прошептала:

– Мена пугает не темнота, а то, что твой друг мог нас запереть здесь.

– Исключено, – сообщил подмирец довольным тоном. – Он не самоубийца, чтобы остаться в доме, окруженном «костюмами» и полицией. Хотя мне нравится, что ты так думаешь.

– Почему?

– Боишься, значит уважаешь, – отозвался Клаус.

Я произнесла мрачно:

– Большей ерунды в жизни не слышала.