Частная (честная) жизнь, или Что выросло, то… увы!

– Значит так! – прямо сходу взял я быка за рога. – Официально я – папа Вани. Вы не удивляйтесь, что Ваня считает меня отцом. Думаю, сегодня к вечеру мы с Евгенией Борисовной сможем все вам объяснить, а пока просто весь день подыгрывайте мальчику. Ну, папа – и папа! Договорились?

– Ну а чего ж, – сказала она, протягивая мне руку. – Меня Люба зовут.

– А меня – Виктор! Просто Виктор, отчества не нужно. Вы Евгению Борисовну как величаете?

– Да просто Женей!

– Ну и отлично! Завтрак я сготовил, так что забирайте Ваню, зовите Евгению – и к столу!

Завтракали в аварийном темпе, Женя слегка опаздывала, так как было уже восемь часов утра. Не знаю, что и как она проделывала с волосами, но за дверь выскочила, неся на голове все те же торчащие в разные стороны пряди, правда, слегка окученные с помощью повязанной на голове парчовой ленты с непонятными надписями на ней.

Потом… потом мы познакомились с няней. Люба приехала из Подмосковья, два года назад закончив педагогический колледж. Получив специальность «воспитателя детского сада», она отправилась завоевывать Москву, надеясь найти работу где-нибудь в детском саду. Помыкалась год, но потом ей повезло – ее родственница, которая поступала вместе с Женей в «негосударственный университет трансцендентальных явлений» свела ее с новой подругой, Люба с Женей понравились друг другу и в квартире номер три элитного дома появилась няня.

– Платят хорошо, вы знаете, чья сестра Женя? – делая круглые глаза, спросила меня Люба.

Я молча кивнул.

– Но я его боюсь… – продолжала рассказывать Люба, одевая Ваню для прогулки. – И стряпню он мою ругает… Я, правда, готовить никак не могу научиться, и Женя не умеет…

– С этим я вас выручу, – сказал я. – Пока я здесь – готовить буду я сам. Высокий уровень вкуса блюд гарантирую, правда – при крайней узости ассортимента! Ну, а продукты, когда я не смогу, будете по моему списку покупать вы!

– Ну так конечно! – явственно обрадовалась Люба. – Пишите, что нужно купить!

– Да сегодня – только хлеба. И для Вани, что он там ест у вас – йогурты, соки, может быть – выпечку?

– Это я знаю. Деньги… – она порылась в кошельке, – деньги с прошлой недели остались, в общем, мы пошли!

– Пап, а ты-ы? – начал канючить мальчуган. – Я с тобой хочу!

Я подхватил его на руки, и сказал твердым голосом:

– Ваня, у взрослых всегда есть свои дела! И эти дела нужно делать! Так что я могу с тобой быть только вечерами!

Слово «вечера» тут же навело его на воспоминания о вчерашнем вечере.

– Пап, а буквы сегодня будем учить?

– Будем! И после каждый день будем, пока не научишься читать! Но не забудь выполнить задание! Каждый вечер мы сначала будем повторять старые буквы, и только после этого учить новые.

Он чмокнул меня в щеку. Он вновь был счастлив.

А я – нет.

Я отправился на кухню и занялся готовкой обеда. Вчерашний борщ, кастрюля с которым стояла внутри огромного роскошного холодильника (впрочем, в этой квартире все было именно роскошным, а не просто дорогим), была более чем наполовину полна, так что на четверых хватит… Я достал мясо, которое вчера не стал замораживать, нарезал его, нашел среди посуды медный казан для плова и поставил мясо в казане на плиту тушить. «Нужно купить гранат», подумал я.

Пока мясо тушилось, приправленное солью и черным молотым перцем, я нашел в холодильнике головки репчатого лука, сливочное масло. Потом открыл тумбочки, где должны были храниться крупы, и нашел – о чудо! Пакет с крупным узбекским рисом, предназначенным специально для приготовления плова.

Вообще чувствовалось, что Люба работой дорожит и потому искренне пытается научиться готовить различные блюда – я увидел аккуратно засыпанные в специальные пищевые контейнеры многочисленные крупы, различные приправы…

А вот скоропортящиеся продукты, очевидно, покупались ею ежедневно и потреблялись свежими, потому и был пуст холодильник, когда вчера я впервые появился в этой квартире.

Пока мясо тушилось, я очистил и нарезал лук, после чего пошел наверх в отведенную мне комнату и принялся считать наличность.

Деньги в поездки я всегда беру с запасом, а тут ездил на Кавказ к людям, которых не видел 40 лет, поэтому в данный момент у меня с собой оказалось около 30 тысяч рублей.

По нашим барнаульским меркам это была огромная сумма.

Я отложил 7 тысяч на обратный билет, еще три тысячи на текущие расходы, а оставшиеся деньги засунул в карман. Надел свои джинсовые одежды и собрался спуститься вниз, но вспомнил об одно дельце.

Я заглянул в спальню Жени, остановился у двери и внимательно обвел ее взглядом. Женю я привел сюда ночью, в полумраке, а утром не озаботился осмотреться как следует.

Портрет молодого человека стоял, естественно, на тумбочке у кровати.

Процедура, подобная проделанной вчера с фото Леонида, подтвердила происшедшее на спиритическом сеансе – данного молодого человека не было среди нас, живых.

Мне не было его жаль – ненавижу наркоманов! Да и смерть Лени-художника особой скорби почему-то не вызывала…

Я медленно спустился вниз по лестнице, размышляя и прикидывая варианты. Юрик Кудрявцев неприятным оказывался человечком…