Частная жизнь адмирала Нельсона

Придержи язык, Фанни! Что ты себе позволяешь?.. Я… не могу пренебрегать своими обязательствами перед леди Гамильтон

Несмотря на непрекращающийся дождь, Нельсону устроили в Ярмуте самую восторженную встречу. Лучшего он и ожидать не мог. Под звон церковных колоколов горожане повлекли его экипаж собственноручно. В бухте стояло много лодок, расцвеченных самыми разными флагами. При появлении героя на балконе гостиницы толпа взорвалась ликующими криками, оркестр заиграл патриотические гимны. Рядом с Нельсоном находилась леди Гамильтон, одетая в выполненное на заказ на Сицилии муслиновое платье с вышитыми по кромке словами «Нельсон» и «Бронте» в обрамлении дубовых листьев и желудей. «Я родом из Норфолка, — обратился Нельсон к рукоплещущей толпе, — и горжусь этим».

В качестве вновь избранного почетного гражданина Ярмута его привели к присяге, и он, казалось, вполне оценил юмор, когда, повинуясь знаку секретаря мэрии, положил руку на Библию, а тот, словно не замечая его пустого рукава, сказал: «Правую, милорд». Владелица гостиницы, где он остановился, «Рестлерз армз» («Оружие воинов») попросила его разрешения переименовать ее в «Нельсонз армз» — «Оружие Нельсона», и опять-таки адмирал с довольной улыбкой ответил: вряд ли это имеет смысл, ведь из двух членов, о коих идет речь, он, увы, располагает только одним[35]. Из гостиницы Нельсон в сопровождении мэра и видных граждан города прошел в церковь, при входе в которую орган заиграл «Слава герою-победителю».

В тот же вечер он написал жене о своем решении выезжать в Ипсвич завтра в полдень, рассчитывая быть дома в субботу к ужину. «Сэр Уильям и леди Гамильтон, — добавляет он, — передают наилучшие пожелания и с благодарностью принимают твое приглашение остановиться у нас… Передай отцу — я остаюсь его преданным и любящим сыном».

Вместе с Гамильтонами Нельсона проводил до границ графства кавалерийский отряд норфолкских волонтеров. Однако же в Раундвуде, когда они добрались до места, не оказалось никого. Преподобный Эдмунд незадолго до этого отправился в Лондон за леди Нельсон, видимо, решил адмирал, от волнения перед встречей с мужем после трехлетней разлуки все перепутавшей, хотя на самом деле она уехала в столицу, желая предоставить ему возможность как можно скорее нанести визит в адмиралтейство. Раздраженный очередным проявлением, как он считал, бестолковости жены, Нельсон, сам будучи образцом пунктуальности, велел форейтору ехать дальше. Так и оставил он дом, где ему не суждено было провести ни единого дня.

Но в Лондон Нельсон поехал не сразу. «Несмотря на сообщения, опубликованные едва ли не во всех газетах, — записывал капитан Томас Харди 8 ноября, — его светлость в городе не появился, и бог знает когда появится. Его отец потерял всякое терпение, ее светлость пока не показывает вида, но, боюсь, скоро и она не выдержит. Несомненно, он прибыл в Ярмут в минувший четверг, но с тех пор о нем никто ничего не слышал. Если он не появится завтра, стоит, наверное, поехать в Ярмут, ибо причина его задержки известна мне слишком хорошо».

На следующий день, а именно в воскресенье, Нельсон все же появился, и встреча мужа с женой состоялась в три часа пополудни в вестибюле гостиницы «Неро», на Кинг-стрит, в районе, где впоследствии будет построен Сент-Джеймский театр. Дул сильный ветер, дождь лил как из ведра, и люди, собравшиеся посмотреть на великого флотоводца и его друзей, промокли насквозь. Среди них находился и репортер из газеты «Курьер». В своем отчете он описал, как лорд Нельсон вышел из «немецкого экипажа, принадлежащего сэру Уильяму Гамильтону», при полном параде с двумя медалями и двумя звездами на груди. Выглядел он похудевшим, но здоровым. Леди Гамильтон — «весьма привлекательная дама». В гостиницу за ней проследовала служанка — «черная как смоль» женщина из племени коптов.

Назвать состоявшуюся встречу непринужденной никто бы не смог. Леди Гамильтон бросилась в глаза нервозность леди Нельсон, да она и сама имела все основания нервничать, ибо неприязнь, как она говорила, так и бросалась в глаза. За стол сели в пять вечера, к компании присоединился и отец Нельсона. Но самому адмиралу пришлось вскоре уйти из-за назначенной встречи в адмиралтействе. Вскоре откланялись и Гамильтоны, направившись на Гросвенор-сквер, 22, — в дом, снятый для них богатым повесой Уильямом Бекфордом, троюродным братом сэра Уильяма, незадолго до того вернувшимся из продолжительного путешествия, в которое его отправила семья, обеспокоенная весьма беспорядочными связями молодого человека — в них оказались замешаны одновременно некий подросток и замужняя кузина.