Частное право. Преодолевая испытания. К 60-летию Б. М. Гонгало

Стоит также отметить, что хотя аренда недвижимости и дает основания с известными оговорками говорить об «овеществлении» некоторых обязательственных прав (Verdinglichung obligatorischer Rechte), из этого вовсе не следует появление особой категории «смешанных», «вещно-обязательственных прав»: по меткому замечанию известного германского романиста и цивилиста А. Ваке, существуют ограниченные вещные права (beschr"ankte dingliche Rechte), но не существует «ограниченно вещных прав» (beschr"ankt dingliche Rechte), а поскольку субъективные права могут быть либо вещными, либо невещными, наем (Miete) «все же не является вещным правом»[28]. Поэтому само по себе наличие у нанимателя недвижимости отдельных элементов или свойств вещно-правового статуса не превращает его «усиленное обязательственное право» в вещное[29].

Таким образом, традиционное разграничение вещных и обязательственных прав вполне сохраняет свое юридическое значение. Более того, лишь четкое понимание специфики вещных прав и его законодательное закрепление, предложенное в проекте новой редакции разд. II ГК РФ, способно стать эффективной законодательной основой для развития имущественных отношений, вполне соответствующих современному рыночному хозяйству.

Условия уступки требования: новые решения, новые вопросы

Л.А. НОВОСЕЛОВА,доктор юридических наук, профессор

В положениях ГК РФ о замене стороны в обязательстве существуют два положения, которые можно рассматривать как ограничивающие переход права требования: ст. 383, которая указывает на строго личные обязательства, требования из которых в принципе не способны к обороту, и ст. 388, определяющая, при каких условиях оборотоспособное право может быть передано другому лицу по сделке уступки.

Если первое из названных положений практически не вызывало ни теоретических, ни практических вопросов, то второе, напротив, всегда было предметом дискуссий. Вряд ли положение изменится и после принятия новой редакции ГК, учитывая, что модернизированные положения о допустимости уступки содержат ряд непривычных для российского права решений. Кроме того, достаточно большие сложности неминуемо возникнут при попытке применения общих положений об обязательствах к сделкам уступки требования.

1. В соответствии с п. 1 ст. 388 ГК РФ уступка права требования кредитором другому лицу не допускается, если такая уступка противоречит закону. В первоначальной редакции речь шла также и о возможности введения условий уступки иным правовым актом, сейчас это указание устранено.

Говоря об условиях уступки, ГК по сути говорит о возможности установления в законе положений, несоблюдение которых будет являться препятствием для уступки (т. е. для передаточной сделки). Примеры таких ограничений в законах достаточно многочисленны.

Так, Закон об участии в долевом строительстве[30] (ст. 11) предусматривает, что уступка участником долевого строительства прав требований по договору допускается только после уплаты им цены договора или одновременно с переводом долга на нового участника долевого строительства в порядке, установленном ГК РФ. Есть и второе ограничение: уступка участником долевого строительства прав требований по договору допускается с момента государственной регистрации договора до момента подписания сторонами передаточного акта или иного документа о передаче объекта долевого строительства.

Закон о государственных и муниципальных унитарных предприятиях[31] (п. 4 ст. 18) устанавливает, что государственное или муниципальное предприятие не вправе без согласия собственника совершать сделки, связанные с уступкой требований и переводом долга.

Примеры установления законом условия уступки можно найти и в самом ГК РФ. Так, п. 1 ст. 372 устанавливает, что бенефициар по независимой гарантии не вправе передавать другому лицу право требования к гаранту, если в гарантии не предусмотрено иное. Передача бенефициаром прав по независимой гарантии другому лицу допускается лишь при условии одновременной уступки тому же лицу прав по основному обязательству. Пункт 2 этой же статьи вводит дополнительное условие: в случае, когда по условиям независимой гарантии допускается передача бенефициаром права требования к гаранту, такая передача возможна лишь с согласия гаранта, если в гарантии не предусмотрено иное.

Но наибольший интерес представляют условия, установленные в положениях самой гл. 24 ГК РФ.

С этой точки зрения обращает на себя внимание норма о недопустимости уступки без согласия должника требования по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника (п. 2 ст. 388). Само это положение не изменилось, сохранилось в прежней редакции.