Частное расследование

— Слово «дела», — сказал Даус, — совершенно не адекватно для данного случая. — Он обвел комнату рукой. — Много ли найдется восемнадцатилетних детей, которые будут способны управляться с делами подобного размаха? Мои, например, точно не справятся.

— Мои тоже, — поддержал его Энгер. — Добавьте сюда эмоциональный стресс. Историю этой семьи. — Он повернулся ко мне. — Уж вам-то все это прекрасно известно.

Это прозвучало как приглашение присоединиться. Я не откликнулся.

Даус коснулся своего лысого черепа.

— Как мне представляется, — сказал он, — будучи ее адвокатом и сам имея детей, я бы рискнул высказать профессиональное суждение, что она найдет оптимальное применение своим способностям, если просто постарается вырасти. Видит Бог, это будет и так нелегко, учитывая все обстоятельства.

— Это действительно так, — подтвердил Энгер. — У меня дома четверо, доктор. Все в таком возрасте — нам очень туго приходится. Гормон высшей лиги бодрствует. Дать подростку большие деньги — это все равно что вложить ему в руки заряженное ружье.

— У вас есть дети, доктор? — спросил Даус.

— Нет, — ответил я.

Оба понимающе усмехнулись.

— Итак, — сказал Даус, крутя пуговицу на пиджаке, — как я уже говорил, это почти все, что я волен обсуждать — кроме вашей расширенной роли.

— И что же это за роль?

— Если вы согласитесь взять на себя проведение длительного курса психологических консультаций, регулируя эмоциональные дела Мелиссы синхронно с организацией финансовых аспектов ее жизни, которой будем заниматься мы с Гленом, то я позабочусь, чтобы по всем важнейшим моментам ваше мнение учитывалось. И хорошо вознаграждалось.

— Постойте-ка, если я правильно вас понял, вы хотите, чтобы я помог вам официально объявить Мелиссу психологически не способной вести свои дела и чтобы можно было назначить опекуна, который будет управлять ее финансами.

Энгер поморщился.

— Вы ошибаетесь, — возразил мне Даус. — Мы ничего не хотим. Здесь речь идет не о нашем благополучии — мы думаем лишь о том, как будет лучше для нее. Мыслим как старые друзья этой семьи, как родители и как профессиональные управляющие. И мы никоим образом не пытаемся повлиять на ваше суждение или мнение. Этот разговор — и позвольте вам напомнить, он возник спонтанно — коснулся вопросов, которые приобрели определенную степень срочности из-за непредвиденных обстоятельств. Проще говоря, доктор, необходимо все уладить как можно скорее.

— Вам надо уяснить себе одну вещь, доктор, — сказал Энгер. — С юридической точки зрения, деньги еще не принадлежат Мелиссе. Ей будет чертовски трудно получить их до того, как процесс завершится естественным путем. А как сказал Джим, колеса бюрократизма крутятся медленно. Процедура займет много месяцев. И все это время нужно будет оплачивать все текущие расходы — домашнее хозяйство, зарплата персоналу, ремонт. Не говоря уже о проведении инвестиций через лабиринт установлений и правил. Дела должны идти без сучка без задоринки. Как мне представляется, это лучше всего поручить опекуну.

— И кто будет этим опекуном? Дон Рэмп?

Даус прочистил горло и покачал головой.

— Нет. Это противоречило бы если не букве, то духу завещания Артура Дикинсона.

— В таком случае, кто же?

Еще одна мертвая пауза. Где-то в доме послышались шаги. Завыл пылесос. Один раз звякнул телефон.

— Моя фирма, — произнес Даус, — давно служит этой семье. Есть определенная логика в том, чтобы эта служба продолжалась.

Я промолчал. Даус расстегнул пиджак, достал небольшой футляр из крокодиловой кожи, извлек оттуда белую визитную карточку и вручил ее мне с таким торжественным видом, будто передавал некую ценность.

Дж. Мэдисон Даус-младший, адвокат

Рестинг, Даус и Кознер

82 °C. Флауэр-стрит

Лос-Анджелес, Ка 90017

— Основателем фирмы был председатель Верховного суда Даус, — сказал он.

Он не прибавил «мой дядя» — видно, спутал явную осмотрительность с тактом.

Все испортил Энгер, ляпнув:

— Дядя Джима.

Даус прочистил горло, не открывая рта. Получилось что-то вроде низкого бычьего фырканья.

Энгер поспешил исправить свой ляп:

— Семью Даусов и семью Дикинсонов связывали долгие годы полного доверия и взаимного расположения. Артур доверил вести свои дела отцу Джима еще в те времена, когда эти дела были даже более запутанными, чем сейчас. В интересах вашей пациентки, доктор, будет поручить ведение ее дел самым лучшим специалистам.

— В настоящий момент, — уточнил я, — в интересах моей пациентки будет помочь ей в эмоциональном плане справиться с горем в связи с потерей матери.

— Вот именно, — подхватил Энгер. — Именно поэтому мы с Джимом и хотели бы все уладить как можно скорее.