Частное расследование

— Отнюдь. Вопросы таковы: когда они были выпущены в оборот, когда и где произведены и могли ли, с точки зрения экспертов Центробанка, оказаться на руках у одного, я подчеркиваю, у одного клиента, физического или юридического лица. Ты понял, в чем вопрос? Насколько они «родственники», эти деньги, в этих двух конвертах: тут и тут?

— Эх, Рагдай…

Расставшись с Сергеем, Турецкий подумал, что на всем свете у него остался, по сути, один лишь Рагдай, если не считать, конечно, отчима и матери… Но мать он не очень жаловал после того, что случилось с его отцом, после той самой истории с генерал-лейтенантом (посмертно) В. В. Кассариным [5].

Рагдай же, не только спасавший жизнь ему неоднократно, поддерживал его везде и всюду, просто так, в быту. Турецкий успокаивался, едва коснувшись песьей шерсти. А успокоиться — это чрезвычайно важно; только в комфортном состоянии мозги шурупят эффективно. А подумать было о чем.

На нем висела еще маленькая загадка, подкинутая Меркуловым. Меркулов ведь сказал ему в универсаме:

— Кто Колю задушил? Реально — кто?! В истории этой смерти есть одна весьма заметная и странная деталь… Я промолчу о ней, надеюсь, сам ты обратишь внимание… Нет-нет, ты не проси… Деталь ты эту знаешь, ты сам мне и поведал только что о ней, но… ты прошел и не заметил… Через недельку я пришлю тебе отгадку, если не дойдешь сам…

Неделька шла, катилась. Нет, надо догадаться самому!

…Отпустив Сергея, Турецкий решил сегодня же развязаться с четвероюродной, дважды сводной сестрой из Номжи, и поэтому путь его лежал на Басманную — в Министерство путей сообщения.

Там у Турецкого был великий блат, который он от сослуживцев держал в большом секрете.

В жизни каждого следователя часто возникает необходимость оперативно связаться с провинцией, но как это сделать? Конечно, по телефону! Но пробовали вы сами — ну хоть один раз в жизни — срочно дозвониться до какого-нибудь Угу-устьинского леспромхоза Авоськинского района Небоськинской области? Если пробовали, то знаете — увы! Телефонная связь в России конечно же существует, но телефон не работает. Тому, как вам немедленно объяснят, есть тысяча причин — от «занято все время» до «повалило столб» да «перебило кабель, чинють…». А ураганы, а пожары? А наводнения, непрерывно обрушивающиеся на нашу многострадальную Родину? Нет-нет, по телефону лучше и не пробовать звонить в российскую глубинку. Для быстрой связи с ней придумано другое — телеграф. Телеграф исключительно надежен. И что бы там ни случилось, хоть Тунгусский метеорит упадет снова, ваша телеграмма будет всенепременно доставлена адресату. Это так же точно, как и то, что Волга впадает в Каспийское море.

Но так же точно и другое — что вв1 никогда не получите из российской глубинки ответа. Там вашу депешу получат, прочтут десять, а может, и двадцать раз, покажут ее родственникам, соседским детям, начальству и даже лошади, задумчиво стоящей возле сельпо… Вашу телеграмму в провинции покажут даже небу, солнцу, лесу, полю и речке. Ее обсудят, обдумают, обмозгуют.

Но вам на нее не ответят.

Уж так устроена российская глубинка — никогда никому ни на что не отвечать. Что ответить можно и должно, там никому просто в голову не взбредет: настолько дика сама по себе эта мысль для истинно русского ума!

Нет-нет! Не надейтесь.

Александр Борисович Турецкий принадлежал к числу избранных столичных людей, знавших, как можно оперативно связаться с глубинкой, если через эту глубинку проходила какая бы то ни было железнодорожная ветка.

Секрет состоял в том, что у Министерства путей сообщения есть своя, абсолютно отдельная и автономная телефонная сеть, охватывающая все станции, разъезды, полустанки. Спецтелефон МПС стоит в любой будке стрелочника, на любом, даже 6342-м километре, от которого до ближайшей деревни семь верст и все лесом.

Но это служебная связь, и ею воспользоваться может лишь тот, кто имеет хорошего друга в отделе связи МПС.

Турецкий такого друга имел.