Частные начала в уголовном праве

Самый веский довод противников дополнения главы 8 УК новым обстоятельством («согласие лица») заключается в том, что обстоятельства, исключающие преступность деяния, определяют основания непреступности деяния, а не условия его ненаказуемости. Что же касается согласия пострадавшего, то оно «может иметь, с одной стороны, качество одной из предпосылок возникновения основания для причинения такого вреда, с другой – качество одного из необходимых условий признания вредопричиняющего деяния непреступным. Но и в первом, и во втором случаях согласие (волеизъявление) как таковое не является именно основанием (состоянием) для возникновения права на причинение вреда»[229].

1. Очевидно, если основание возникновения права на нее оборону, на задержание преступника, на причинение вреда в имущественным интересам другого вменяемого лица при условии добровольного, конкретного, истинного и предварительного характера выражения согласия пострадавшего.

2. Превышением пределов допустимого причинения вреда с согласия пострадавшего признаются умышленные действия в форме нарушения прав и интересов, не находящихся в свободном распоряжении пострадавшего, но обусловленные его согласием.

3. Причинение вреда интересам пострадавшего при нарушении условия добровольного, конкретного, истинного или предварительного характера выражения согласия пострадавшего влечет уголовную ответственность на общих основаниях».

Думается, исследование проблемы согласия пострадавшего как обстоятельства, исключающего преступность деяния, будет неполным без его рассмотрения сквозь призму материального и формального признаков преступления.

Как известно, преступное деяние представляет собой единство общественной опасности и противоправности. Это единство отражает диалектику соотношения содержания и формы. Совершение деяний, не обладающих единством содержания (в нашем случае – общественной опасности) и формы (уголовной противоправности), свидетельствует об их правомерности.

Исследуя обстоятельства, исключающие преступность деяния, через анализ общественной опасности и противоправности, авторы по-разному подходят к определению их правовой природы.

Так, обстоятельствами, исключающими преступность деяния, некоторые ученые считают все те обстоятельства, при наличии которых деяния хотя формально и соответствуют признакам преступления, но не влекут уголовной ответственности. По такому родовому признаку объединяются далеко не однородные по общественной значимости и юридической природе обстоятельства.

Например, Т. Г. Шавгулидзе делит деяния на две группы: те, которые не лишены общественно опасного характера, и те, которые исключают общественную опасность деяния[230]. Выделив в каждой из групп множество подгрупп, исследователь четко не определяет юридических критериев классификации и ограничивается лишь перечислением обстоятельств, исключающих уголовную ответственность.

Более последовательно к построению классификации подошел И. И. Слуцкий. Он выделяет следующие группы обстоятельств: те, в которых ярко выражена общественная полезность и правомерность, и те, которые хотя и исключают общественную опасность и наказуемость деяния, но не делают их в ряде случаев полезными и правомерными; физическое принуждение и непреодолимая сила[231].

Рассматривая основания, исключающие преступность деяния, С. Г. Келина подразделяет их на деяния, исключающие общественную опасность, противоправность или виновность[232]

.

Оставляя за рамками настоящей работы анализ различных видов типологизации обстоятельств, исключающих преступность деяния, подчеркнем, что наиболее приемлемой для раскрытия правовой природы согласия пострадавшего является классификация, предложенная Ю. В. Баулиным.

Ю. В. Баулин выделяет следующие группы обстоятельств, исключающих преступность деяния:

1. Поступок обладает присущей преступлению степенью опасности, однако по каким-либо причинам не предусмотрен уголовным законом. Здесь целесообразно говорить об обстоятельствах, исключающих уголовную противоправность деяния.

2. Деяние, формально соответствует признакам определенного состава преступления, но по своему содержанию лишено общественной опасности.

3. Общественно значимый поступок, внешне напоминая преступление, в отличие от него характеризуется положительным социально-политическим содержанием и соответствует признакам юридической формы правомерного поведения. Следовательно, третья группа оснований – это основания, исключающие общественную опасность и противоправность деяния[233].

При этом согласие потерпевшего исследователь относит к обстоятельствам третьей группы. Но данная позиция в науке не является единственной.

Так, одни авторы придают согласию качество обстоятельства, исключающего общественную опасность деяния[234], другие – исключающего его противоправность[235], а третьи – преступность вообще[236]. Разногласия, по нашему мнению, объясняются тем, что ученые по-разному подходят к оценке соотношения общественной опасности и противоправности деяния.