Частные уроки рунографии

Фо захрипела и попыталась отпрянуть назад, силясь оторвать от своего горла невидимую руку, вцепившуюся в нее мертвой хваткой — но не могла сдвинуться с места. Ее парализовало! Невидящий взгляд Фо был прикован к бледным, почти бесцветным глазам неизвестного колдуна, чужая воля притягивала ее к себе, давила и крушила ее собственную; физическая боль, расползаясь по телу душащими удавами, добралась до сердца и вогнала в него острый нож… Фо рвалась и рвалась, билась в тисках чужой всеподавляющей воли, но никак не могла разорвать этот липкий, смрадный, сокрушающий ее до основания контакт. Ей всего-то и нужно было, что смести со стола призывно горящие руны и разрушить расклад… и она не могла даже пальцем двинуть!

Но она должна! Пока еще не поздно! Неизвестный уже почти полностью контролировал ее тело, взвинчивая ее нервы целенаправленными уколами боли. Фо не могла не реагировать на них, отвлекая силы от сопротивления; уж лучше сдаться, чем терпеть такое… ее воля была почти парализована… но не совсем. На какой-то очень краткий миг, поставив на кон всю свою жизнь и даже больше того, она видимо расслабилась, признала себя побежденной, и в то самое мгновение, пока противник не успел торжествующе закрепить свою власть над ней, женщина бросила все свои жалкие, на глазах тающие силы на одно-единственное движение: сдвинуть с места лист с руной. Костяшка с сухим звуком стукнулась о соседние, разбила их четко-выверенное построение, неожиданно подскочила и перевернулась. И в тот же миг сила, державшая Фо, исчезла. Женщина обмякла в кресле, закрыла глаза и накрепко стиснула зубы, так и норовящие заклацать громче барабанного боя.

…Фо не знала, как долго она так просидела. Потрясение от схватки начисто выбило из головы все мысли, зато вместе с относительным успокоением пришло осознание ужаса того положения, в которое она попала.

Ей никогда не доводилось слышать, чтобы во время предсказания случалось подобное. Нет, опасность быть замеченной и даже попасть в зависимость существовала всегда; рассказами, один драматичнее другого, о том, как некий незадачливый, неумелый и неопытный маг во время магического слежения был столь неосторожен, что обнаружил свое ментальное присутствие, был уловлен, вызван на битву воль, наголову разбит и порабощен, пестрели трактаты по пространственной магии и магии подчинения. Но это ведь касалось ментального поиска и слежения, основанных на предметной магии, а вовсе не на магии рун, и уж тем более не имело никакого отношения к предсказаниям, к рунному вопрошанию! Видения, которые иногда сопровождали вопрошаемого, были простым эфирным слепком событий, которые еще не произошли или уже случились, а потому никак не могли связать реального мага, испытующего Судьбу, с нереальной проекцией!

Тогда почему же это произошло?

У Фо не было объяснений. Смутно вспоминая слышанное об опасностях магического слежения, она понимала: хуже ситуации, когда преследуемый не просто замечает преследователя, но и решается сразиться с ним, была лишь та, когда преследователь проигрывает эту битву воль. Когда охотник становится рабом того, кого загонял как жертву.

Похоже, в этот раз Фо не проиграла, она сумела сбежать. Но и не выиграла. Значит ли это, что связь с человеком, едва не поработившим ее, не разорвана окончательно? Что из этого всего вытекало? Чем грозило в дальнейшем? Если связь — хотя бы и призрачная — еще существует, что следует сделать, чтобы уничтожить ее полностью?

Фо рассеянно протянула руку к столу, где все еще покоился несколько изломанный Великий круг, и взяла перевернутый центральный лист. Руна Аз-Дабейр, Дикая коза, в свете лампы тревожно сверкала острыми рубиновыми рожками, а потому погруженная в невеселые размышления женщина не сразу заметила изменения. Сначала она удивленно сморгнула, потом наклонилась вперед, всматриваясь в рисунок на столешнице… потом швырнула в сторону лист с руной, словно та нестерпимо жгла ей руку… и схватилась за горло с приглушенным стоном. Ужасаться было чему.

Великий круг изменился. Руны поменялись местами. Сделанный Фо расклад с самого начала не предвещал ничего хорошего, зато теперь он грозил неслыханной катастрофой. Теперь четыре руны, непосредственно окружавшие Аз-Дабейр, стали Ночными, черными: Улини Сарваци с ее рабской покорностью и безволием, Су Ринох, означающий телесную слабость, ведущая к безумию Маризз Дора и вторящая ей Узват Дахи. О, если и есть расклад хуже, то Фо никогда о нем не слышала!

Предсказательница не знала, верны ли ее догадки, но в одном почти не сомневалась: будущее, которое до сего момента было наиболее вероятной событийной линией, теперь стало просто неизбежным.

И оно катастрофично.