Частный детектив. Выпуск 2

Ян почувствовал эту перемену. Он вспомнил, как всего двенадцать часов назад собирался убить его, и криво усмехнулся.

— Вылезай в окно, — посоветовал Ренли. — Возможно, у двери засада.

“Правильно”, — подумал Ян. Былые навыки быстрее возвращались к Ренли, чем к нему. Он вытащил из кобуры маузер и взвесил его на ладони.

— Дай ему пистолет Керридена, — велел он Жанне.

Но та стояла как статуя: молча, не шевелясь. Слышно было только, как из ее груди с шумом вырывался воздух.

— Забери у нее оружие, Найджел, — Ян впервые обратился к англичанину по имени. Он хотел показать Ренли, что вновь доверяет ему, и не мог найти иного пути, не мог выразить свое чувство словами.

Ренли сунул руку в карман Жанны и достал оттуда пистолет. Девушка с дрожью отстранилась.

— У меня болит голова, — простонала она, прислонясь к стене и сжав виски руками.

У Яна вырвался жест отчаяния. Ренли снял пистолет с предохранителя, и в ночной тиши щелчок прозвучал как выстрел.

— Пойду проверю, что делается позади дома, — сказал Ренли. — Стой здесь, пока я не вернусь, — обратился он к Жанне, — и ни о чем не беспокойся!

В его голосе сквозили внимание и забота, и Ян подумал, что вот в таких безнадежных ситуациях и проявляется старая дружба.

Когда Ренли беззвучно скрылся, Ян подошел к окну, раздвинул занавески и стал вглядываться во тьму. Он ничего не увидел, но все же его инстинкт, хоть и дремал до этого, не утратил своей остроты, подсказал: снаружи опасность. Ян отворил окно и прислушался. Сперва доносился лишь монотонный гул движения на Кингз—Роуд, потом, когда уши привыкли к отдаленному шуму, стали выделяться другие, тихие, почти неуловимые звуки: плеск воды о бетонный парапет, шуршание подошв по асфальту, позвякивание металла, приглушенные голоса. Ян застыл и напрягся, а затем, когда глаза, наконец, свыклись с темнотой, различил силуэты людей, занимавших позиции перед коттеджем. Поблескивание пуговиц подтвердило его догадку. Полиция была уже здесь — осторожно и неторопливо окружала логово затравленного, но еще очень опасного зверя.

Вернулся Ренли.

— Вот и все, — сказал он. — У черного хода караулят четверо.

— Впереди я насчитал пока восемь, — ответил Ян. — На самом деле, их гораздо больше, а улицы наверняка перекрыты. Нам придется нелегко.

Он говорил вяло и невыразительно, но горло его пересохло, сердце судорожно колотилось, в висках стучала кровь.

Они молча стояли в темноте. Вновь Ян почувствовал, какое спокойствие исходит от англичанина и злился на себя за то, что сам находится на грани паники.

— Втроем нам не уйти, — сказал Ренли. — Бери Жанну и попробуй прорваться через черный ход. Я вас прикрою.

Ян не мог поверить своим ушам.

— Ты нас прикроешь? — тупо повторил он. — То есть как?

— Идите, — настаивал Ренли. — Это единственный шанс. Бери ее с собой и беги.

— Ты понимаешь, о чем говоришь? — спросил потрясенный Ян. — Тебя же прикончат!

— Какая разница? — Ренли подавил всколыхнувшуюся в нем бурю чувств. — Мне все равно конец. Сейчас не время для долгих речей. Надеюсь, вам удастся проскользнуть.

— Да… — Яну было стыдно — и это человек, которого он еще совсем недавно собирался пристрелить! — Но ты тоже имеешь право…

Ренли оборвал его, оттолкнув от окна.

— Забирай Жанну! Как только я начну стрелять, бегите!

Ян нашел в темноте руку англичанина и сжал ее изо всех сил, униженный тем, что обязан ему жизнью.

— Мой верный друг, — проговорил он, хотя из души рвались проклятья. — Мой добрый верный друг!..

И исчез, оставив Ренли одного.

Некоторое время тот стоял, не шевелясь, потрясенный чудовищностью своей жертвы. Ян недавно сказал, что война для них продолжается. А на войне, когда человек отдает жизнь за друга, это героизм — так всегда считал Ренли. И еще больший героизм, пытался убедить он себя, — отдать жизнь за врага. Он не питал никаких иллюзий относительно Яна. Рано или поздно, поляк убил бы его — пулей в голову, ножом в спину, какая разница? Все равно он был приговорен; Ренли не заблуждался на этот счет.

Так лучше. Теперь они будут помнить его до конца своих дней. И больше не придется ожидать смерти, следя за каждым движением Яна, не спать по ночам, боясь повернуться спиной…

А еще, думал Ренли, этим поступком он, наконец, одержал победу: заставил Яна назвать его своим лучшим другом!.. Ренли горько усмехнулся. Это триумф: ибо спаси ему Ян жизнь, он бы не назвал его другом.

Стволом пистолета англичанин чуть отодвинул занавеску, и холодный сырой воздух из открытого окна коснулся его разгоряченного лица. Сомнений нег: стоит начать стрелять, и конец наступит быстро. Те, снаружи, шутить не намерены. Убиты два их товарища, и они церемониться не станут… Интересно, что будет с Мэллори? Мэллори… Жаль парня. Какой бес в него вселился — пойти на предательство?.. Но если бы не Мэллори, эта фантастическая ситуация не могла бы возникнуть!