Часы тьмы

— Нет! — Он бросил ручку на стол. — Я не могу взять ее на Рождество, Бет. Мы об этом говорили. Мы все распланировали. На Рождество я уезжаю. — Со школьными приятелями он собрался на рыбалку на Багамы, впервые за долгие годы. — Незачем к этому возвращаться, Бет.

— Ах да. — Она вздохнула, словно память вдруг ее подвела. — Ты прав. Теперь вспоминаю.

— Почему не спросить Джесс?

— Спросить Джесс о чем. Тай?

— Спросить ее, куда она хочет поехать.

— Я не должна спрашивать ее, Тай. Я ее мать.

Он уже собирался огрызнуться: «Черт побери, Бет, а я ее отец», — но знал, к чему это приведет.

— Мы уже забронировали билеты, Тай. Извини. Я позвонила не для того, чтобы ссориться.

Он шумно выдохнул.

— Ты знаешь, что ей нравится в Бостоне. С кузинами. Они ждут нас. И ей нужно видеться с ними раз или два в год.

— Я знаю, Тай. Ты прав. В следующий раз, обещаю, она поедет с тобой. — Опять пауза. — Послушай, я рада, что ты понимаешь.

Они закончили разговор. Он развернулся на стуле, посмотрел на фотографию Джессики и Норы, которая стояла на низком картотечном шкафу. Сфотографировали их за год до несчастья. Обе улыбались.

В этот момент в дверь кабинета постучали.

— Можно?

Вошел Стив Кристофел, который занимался расследованием мошенничеств и поддельными документами.

— Что такое, Стив?

Детектив пожал плечами, замялся, держа в руке блокнот.

— Хотите, чтобы я зашел позже, босс? Может, сейчас не самое удачное время?

— Нет, нет, заходи. — Хоук злился на себя. — Извини. С чем пришел?

— Лейтенант, мне нужно одно дело, которые вы держите в кабинете.

— Какое дело?

— Вы знаете, то самое, что вы прячете на своем столе. — Детектив улыбнулся. — О наезде на Раймонда.

— А, это… — Хоук пожал плечами. Действительно, эта папка лежала под другими делами, заведенными позже. Хоук о Раймонде не забывал ни на минуту. Просто не мог выйти на убийцу. Он достал из-под груды папок желтую. — А что такое?

— Память у меня не очень, лейтенант, но вроде бы с этим делом связано одно имя. Марти, так?

Хоук кивнул.

Человек, который позвонил Эй-Джею Раймонду на работу, перед тем как тот пересек улицу. «Сослался на встречу с каким-то Марти», — сказал его босс. Эта ниточка никуда не привела.

— И что?

— Только что пришла вот эта депеша. — Кристофел подошел, положил перед Хоуком блокнот. — Какая-то контора, которая занимается подделками кредитных карточек, разбирается с одним делом, пусть и прошло столько времени. Это карточка «Американ экспресс», принадлежащая некому Томасу Марди, которой воспользовались, чтобы рассчитаться за поездку на лимузине до Гринвича. Пассажир попросил высадить его у ресторана «Фэрфилд» около полудня, лейтенант. Девятого апреля.

Хоук посмотрел на детектива, сердце забилось чаше.

Девятого апреля. В этот день белый внедорожник сбил Раймонда. Марди — не Марти, это совпадало! Томас Марди вышел из лимузина рядом с тем местом, где убили Эй-Джея Раймонда.

Теперь Хоук ловил каждое слово.

— Есть только одна неувязка, лейтенант. — Детектив почесал затылок. — Дело в том… Томас Марди, которому принадлежала кредитная карточка, погиб девятого апреля. При взрывах в Центральном вокзале. В поезде…

Хоук молча смотрел на Кристофела.

— И произошло это за три часа до того, как в Гринвиче Раймонд угодил под колеса.

ГЛАВА 23

В тот вечер Хоук не мог заснуть. В начале первого ночи вылез из кровати. Шла программа Дэвида Леттермана,[15] но смотреть се он не смог. Подошел к окну, выглянул. Темно и холодно. Мысли не давали покоя.

Как?

Как такое возможно? Человек погибает при взрыве на Центральном вокзале, а через три часа его кредитной карточкой пользуются, чтобы оплатить проезд до ресторана «Фэрфилд»? К тому самому месту, где убили Раймонда.

Кто-то позвонил ему перед тем, как он пересек улицу. «Сослался на встречу с каким-то Марти».

Марли…

Что-то связывало Чарльза и Эй-Джея Раймонда. Но что?

Какого-то звена явно не хватало.

Хоук надел свитер, джинсы, сунул ноги в старые мокасины. Ночной воздух встретил его холодом. Он прыгнул в «форд-бронко». В квартале не горело ни единого окна.

Включил двигатель, тронул внедорожник с места.

Они уже четыре дня охраняли Фрайдманов. Один патрульный автомобиль стоял у дома, другой сопровождал детей в школу. Ничего не произошло. Ничего экстраординарного. Может, те, что побеспокоили Карен, дали задний ход? Поняли, что пахнет жареным?

С автострады Хоук свернул в Олд-Гринвич. Въехал в город. На Мэйн-стрит тоже не светилось ни одного окна. Повернул на Шор-роуд. Потом на ту, где стоял дом Фрайдманов.

Хоук остановил «форд-бронко» в двадцати ярдах от дома. В эту ночь вахту нес Стейсио. Патрульная машина стояла напротив дома.

Он подошел, постучат по стеклу. Патрульный опустил его.

— Лейтенант? — В голосе слышалось удивление.

— Ты выглядишь уставшим, сынок. Женат?

— Да, сэр. Два года.

— Поезжай домой. Выспись. Я подежурю.

— Вы? Я в порядке, лейтенант.

— Я знаю. Поезжай домой. — Хоук подмигнул патрульному. — Ты хорошо выполняешь свою работу.

Стейсио еще поупирался, но Хоук настоял на своем. Оставшись один, он втянул кулаки в рукава свитера, чтобы не мерзли.