Часы Застывшего Часа

— Старые чучела бросают в озеро, и все начинается сызнова, с первого прихта, крогхта и кристалловика. Следить за наполнением зала Доблести одно удовольствие. С годами король становится сильнее и повергает все более опасных существ.

— Здесь не только обитатели подземного мира, — возразил Язар, заметив чучело обыкновенного некрупного кабана, скорее даже подсвинка.

— Собрание Гортуина Деревянного почти полное. Ему осталось добыть пещерного дракона и царя нагов. Потому король уже обращает взор на наземный мир.

— Разнообразие наземных существ слишком велико, чтобы поместиться в трофейном склепе вашего короля, — выпалила Иварис, оскорбленная последней фразой пращура.

— Тогда он выберет самых грозных, — спокойно ответил Войхарен.

— Значит, другие представители нагов уже пойманы королем? — спросил Язар.

Цверг подвел их к композиции из четырех золотых постаментов. Первый занимал младший наг с человеческой головой и змеиным телом. Следующий за ним взрослый наг имел уже человеческие руки и торс. На голове старшего нага застыли извивающиеся змеи, а четвертый постамент пустовал.

— Король превращает в чучела и разумных существ, — ужаснулась Иварис. — Где же предел его жестокости?

— А в чем здесь жестокость? — в очередной раз не сумел ее понять Войхарен. — Они все равно мертвы. Так почему они должны служить кормом гробовщикам, когда могут украшать имя короля?

Рядом с нагами Язар увидел еще одно необычное существо. Оно походило на человека, стройного, даже иссушенного, длинноволосого и с кожей белой, как мел. На нем были одежды из шелка сукновалов, в руках сильгисовые клинки. Присмотревшись, Язар пришел к выводу, что это женщина. Белые лишенные зрачков глаза указывали на то, что женщина и при жизни была слепа.

— Это тальинд, точнее, тальинда, — объяснил цверг. — Представительница малоизученного дикого народа. Они появились совсем недавно, вероятно, произошли от людей, которые оценили красоту подземного мира и отрешились от неба.

— А это, — выдохнула Иварис и замолчала, не веря своим глазам.

Перед ней, опираясь сухими руками о костяной посох стоял маленький человечек. Ростом он был на пядь ниже Войхарена, а сложение имел еще более хрупкое. Кожа его была пепельного цвета, глаза серые, как у Язара, уши звериные, как у нее самой.

— Пепельный цверг, — спокойно закончил за нее пращур.

— Что? — переспросила она в недоумении.

— Я говорю, это пепельный цверг, — все также бесстрастно повторил Войхарен. — Самый низкорослый представитель нашего вида и самый злобный. Хотя с последним утверждением не все согласятся. Некоторые наши умы ставят безумие угольного цверга выше злонамеренности пепельного, но, на мой взгляд, это неуместное противопоставление.

— А другие цверги: медные, оловянные, — отстраненно бормотала Иварис. — Они тоже здесь? — в этом могильнике она уже готова была увидеть кого угодно.

— Кто мы, по-твоему, животные? — оскорбился Войхарен.

— Нет, — возразила она. — Животные убивают, чтобы есть.

Остаток пути прошел в гнетущем молчании, Язар почти ощущал на себе плети ненависти, которыми перебрасывались глаза его спутников.

Они спустились на второй подземный этаж. Здесь вдоль парадной лестницы уже стояли живые солдаты. Все они походили друг на друга, так что легко можно было заподозрить их в близком родстве. Все они были детьми, внуками и правнуками короля.

Деревянный цверг восседал на бронзовом троне, на голове его была Гранитная корона, в руках молот судеб, молот-скипетр Гуртангар. Этот молот был ремесленным орудием верховного кузнеца и основателя Рудого града Гуртаниша Первого Мудрого. А уже его приемники перековали молот, превратив не только в произведение искусства, но и в могущественный боевой артефакт. Вторая регалия власти не принадлежала народу бронзовых цвергов. Пять разнометаллических зубцов Гранитной короны символизировали пять основных народов цвергов: медных, бронзовых, оловянных, серебряных и золотых. Ее создатель, цверг смешанных кровей Кхангурд, желал объединить разобщенные народы. Но ни один король не уступил другому трона, Гранитная корона породила новые войны и стала символом превосходством одного народа над остальными. Она не принадлежала по праву ни одну из них и, невзирая на все ухищрения владельцев, часто меняла дома.

Король Гортуин Деревянный сидел, непринужденно развалившись на бронзовом троне и подперев большую голову рукой. Крепостью тела он превосходил любого из своих подданных, ростом не уступал человеку. В нем жилистость цвергов соседствовала с мышечной силой, а мощную грудь не скрывал даже бронзовый доспех. Пурпурная порфира накрывала его плечи и опускалась до пят. Грубая рельефная кожа-кора древесного цвета подтверждала легенду его младенчества. Гортуин полнился жизнью и мало походил на сухих цвергов, но его глаза уже загорались алым, и возрастом он приближался к пращурам.