Чаткальский тигр

Меня не узнает жена. Я в танке горел.
Расплавилась сталь, а я уцелел…
Меня изувечил пламень жестокий.
Не быть мне любимым. Я теперь — одинокий.
Лучше вынуть наган да к виску приставить
И жизни последнюю точку поставить…
Но чу… Вдруг голос донесся далекий:
«Герои не должны умирать!
Милый! Едва просыпаясь с рассветом,
Тебя начинаю я ждать.
Молю тебя — помни об этом…»

«А кто ждет меня? — подумал он. — Никто… Впрочем, ждут: отец и мать. Может ли кто-нибудь еще ждать так, как они?»

Да, это верно, умереть легко. Куда труднее — жить. Мингбаев непременно вновь увидит родимые места, милые сердцу Чаткальские горы, друзей, родных. Они должны узнать, как он сражался, увидеть его награду. Ведь они еще не знают, что его наградили! Он и сам не предполагал, что Родина скажет: «Ты — смелый солдат!» — и приколет на грудь ему орден Красной Звезды.

Нередко человек по-настоящему начинает ценить даже пустячную, но чем-то дорогую ему вещь лишь после того, как однажды потеряет ее. Не потому ли Мингбаев так высоко ценит жизнь, что однажды чуть не потерял ее. Не потому ли ни одного часа, ни минуты не хочет он растрачивать на мелочи, забивать голову пустяками, искать случайных знакомств и легких развлечений? Но не всякому это понятно и не всякому об этом расскажешь. Ему не хватает близкого нежного друга.

Не раз он с грустью замечал, что женщины стараются не глядеть на него. Если и посмотрит какая — тут же отводит взгляд. Что и говорить — не красавец.

Интересно, что думает о нем эта красивая девушка?..

Он с трудом подавил в себе желание обернуться. Вздохнул и оглядел горы. Там, на войне, он все время ясно видел этот край. Он снился ему, когда, завернувшись в шинель, Караджан спал на дне траншеи. И бодрствуя во время кратких передышек между боями, он видел эти вершины и свой маленький кишлачок Янгикурган, затерявшийся среди гор, где стремительно бегут говорливые речки. И, закрыв глаза, чувствуя, как содрогается земля от взрывов, как с бруствера сыплется песок на шлем и за воротник, он, будто молитву, шептал стихотворение, посвященное его долине:

Если от забот ты безмерно устал,
То в горы подайся.
Не довольствуйся подножием скал —
Достигнуть вершин постарайся.
Лебединой стаей облака подплывут,
Крылами овеют и сил придадут.
Слетятся к тебе
Все окрестные птицы,
Позабыв о вражде, —
И орлы и синицы.
Лучшие песни споют, если ты
Пожаловал к ним, не боясь высоты.
К тебе подбегут резвуны жеребята,
Веселой толпою сбегутся ягнята.
«Почему ты грустишь? — ветер спросит игривый. —
Тебя ли не радует край твой счастливый?
Ступай тогда выше. И торопись.
Коль сил тебе хватит, на Аскар поднимись!
Кишлаки за ним увидишь — Сиджак, Багистан.
На ближнем склоне Нанай, а напротив — Хумсан.
Там у прекрасных горянок отыщешь приют,
Об их красоте соловьи нам поют.
Платья носят они, как цветущий джайляу,
Стройны и изящны, но дики, как джайраны.
На джигита при встрече взглянуть и не смеют,
От смущенья их лица, словно розы, алеют.
Если очутишься там, заранее знай —
Ты полюбишь навеки волшебный тот край.
Не взволнуют девчата своей красотой —
Будешь привольем пленен. Высотой!
Гостя́ у солнца в небе голубом,
Себя почувствуешь орлом!»