Че Гевара

Отряд Че появился на месте разгрома группы Хоакина уже на следующий день, но никаких следов боя было не видно. Посланные на разведку к дому Рохаса двое партизан обнаружили, что там никого нет. В доме нашлись мука, масло и несколько козлят, и Че устроил для своих измученных людей небольшой пир. На другой день погонщики скота сообщили, что Рохас лечится в Вальегранде от укусов какого-то дикого зверя. На случай появления Рохаса оставили засаду, но она результатов не дала.

Че записал в дневнике, что август оказался самым плохим месяцем в военном отношении с момента начала борьбы (и он еще не знал о гибели арьергарда). Сильным ударом оказалась потеря всех тайников. Люди страдали от недостатка воды, питались одной кониной, и появился первый потенциальный дезертир — Камба. Че был вынужден признать, что никакой надежды на установление контакта с внешним миром нет. В то время как боевой дух отряда упал (Че все еще думал, что временно), «армия повысила свою эффективность»⁵⁰⁹.

2 сентября радио сообщило о гибели отряда из десяти партизан, что Че посчитал вымыслом чистой воды. Однако 3 сентября передали имя пленного — Хосе Каррильо, и опять Че отказался верить в страшную новость. Подробности продолжали приходить из эфира каждый день, и Че в конце концов смирился с неизбежным, просто перестав говорить о погибшем арьергарде.

Он повел свой отряд на север в направлении Валье-гранде, где как раз хоронили Таню. Вся эта местность была изрезана глубокими ущельями, и Че надеялся там наконец оторваться от противника. 3 и 6 сентября произошли небольшие перестрелки с армией, а 10-го при переправе через реку на плоту Че потерял обувь. Он обмотал ноги тряпками — взять ботинки у кого-либо из бойцов было для него невозможным. Че шутил, что зато принял наконец хорошую ванну.

9 сентября в дом к Рохасу на вертолете пожаловал сам Баррьентос, вручивший предателю деньги и орден. Рохас купил себе ранчо площадью пять гектаров, но счастья негодяю оно не принесло. 14 июля 1969 года партизаны из воскресшей Армии национального освобождения казнили его двумя выстрелами в голову.

Баррьентос объявил о назначении за голову Че (живого или мертвого) награду 50 тысяч песо (4 тысячи долларов) — огромные деньги для боливийских крестьян.

А отряд Че все двигался по труднодоступной местности, питаясь чем попало. Начали возникать ссоры между кубинцами и боливийцами. Даже у гораздо более стойких кубинцев силы подходили к концу, один из них — Антонио (капитан Пантоха) увидел на посту несуществующих врагов. Капитан заплакал, когда Че спросил, нет ли у него проблем со здоровьем. Другой кубинец — Бениньо не взял в плен, как полагалось, встретившихся ему охотников и рыбаков. Че вспылил и назвал это предательством. Бениньо в ответ зарыдал. Моро (врач-хирург Педрахо) так ослабел, что почти не мог идти. Китаец (перуанец Чан) потерял очки и едва передвигался почти на ощупь. 17 сентября Че самолично удалил больные зубы у двоих бойцов, с иронией назвав в дневнике этот день «стоматологическим».

Американская разведка в докладе о ситуации в Боливии от 14 сентября 1967 года все еще выражала большое беспокойство относительно режима Баррьентоса: «Нынешнее партизанское движение в Боливии организовано и поддерживается Кубой. Его серьезное значение заключается в том, что оно может стать центром притяжения для многих недовольных элементов, которые до сего времени не смогли объединиться.

В течение примерно будущего года есть лишь небольшая вероятность того, что повстанцы смогут свергнуть режим Баррьентоса, но также маловероятно, что режим сможет подавить повстанческое движение»⁵¹⁰.

Че принял решение временно прекратить борьбу и затаиться, чтобы отдохнуть, а потом все же наладить контакт с Ла-Пасом, получить оттуда 40–50 новых бойцов и возобновить партизанские действия. Отряд должен был дойти до Вальегранде, обойти этот населенный пункт и на реквизированных грузовиках прорваться в Альто-Бени. Но перед своим временным исчезновением АНО, считал Че, должна нанести армии эффектное поражение — уйти следовало победителями.

Вскоре выяснилось, что трюк с грузовиками «а-ля Са-майпата» вряд ли получится — все дороги были перекрыты армейскими блокпостами.

22 сентября партизаны вошли в горное местечко Альто-Секо («Сухая Вершина»), где их встретили с любопытством и страхом. Узнав, что мэр селения сообщил о их подходе армии, они конфисковали его лавку. Впервые партизаны ничего не заплатили. Че приказал запастись бритвенными принадлежностями — все готовились переходить на нелегальное положение в городе, и знаменитые партизанские бороды здесь явно были не к месту.

Казалось, что партизаны намерены укрепиться в Альто-Секо — они даже вырыли траншеи. Впервые они провели в селении массовый митинг, на котором боливиец Инти разъяснял цели революции. Крестьяне угрюмо молчали, зато местный учитель не без ехидства и «крестьянской хитрости» (выражение Че) интересовался разными сторонами социализма. В конце концов учитель попросил не устраивать боя в их деревне.