Че Гевара

Начнется процесс над 1190 продажными предателями своей Родины. Вердикт: все виновны и приговорены к тридцати годам тюрьмы. Или выкуп: в общей сложности 62 миллиона долларов, сумма такая весомая, что она подавляет пленных. При посредничестве Берты Барет-то адвокат Джеймс Б. Донаван — известный по участию в Нюрнбергском процессе — входит в контакт с Фиделем Кастро. Он заставляет его согласиться с идеей, что компенсация могла бы быть урегулирована в форме поставок продуктов питания и фармацевтической продукции, даже в долларах. В это вмешивается Роберт Кеннеди и в течение декабря над эгидой Красного Креста начинаются первые поставки фармацевтической продукции. 23 декабря 1961 года заключенные покидают свои застенки и отплывают маленькими группами в Соединенные Штаты. Под давлением Донавана Фидель разрешил выехать с Кубы семьям освободившихся пленных.

Во время нападения Че был в Пинар дель Рио, там, где произрастает в сером гумусе самый утонченный в мире табак. Он жил как пещерный человек, готовый отразить штурм, если он произойдет здесь, в пещере этих любопытных фаллических гор, рвущихся на штурм неба, около народного лагеря Лос Порталес в муниципалитете Ла-Пальма. Распространился слух, что он покончил с собой, выстрелив в голову.

Нет дыма без огня: споткнувшись в гроте, он оступился, пистолет упал и произошел выстрел. Пуля оцарапала ему щеку, задела ухо, оставив шрам.

Дело бухты Кошон урегулировано, Че оставляет свой ненужный сторожевой пост, берет Миаля, проезжая через Гавану, и направляется в место, где находятся заключенные в более или менее импровизированных лагерях.

— Узнав его, — вспоминает Альберто, — один из руководителей гузано [27]обмочился от страха. Он считал его мертвым, и это он, который чуть не остался здесь в результате сердечного приступа. Был также кюре, спустившийся с неба вместе с парашютистами, который хотел понравиться иностранным журналистам, в частности, красивой француженке. Обращаясь к Че, он посчитал удобным сказать: «Если это надо, я могу резать тростник как доброволец». Че посмотрел на него холодным взглядом и сказал: «Нет! Здесь режут тростник друзья Революции, а не ее враги».

Повестка дня Че остается очень плотной. 8 мая 1961 года он помогает разгрузить сырье, прибывшее на судне. 9-го он произносит речь на проводах делегации Демократической Республики Вьетнам, и он обсуждает с советскими официальными лицами добычу никеля на Кубе. 12-го председательствует на обеде, данном югославской миссии, затем встреча делегации дружбы Китайской республики. 29-го вместе с Раулем Кастро отправляется в бухту Моа около Сантьяго, где добывают никель, и используют это, чтобы посетить Университет Ориенте. В июле он открывает электростанцию, построенную французскими инженерами на советские деньги.

При каждом удобном случае, когда он может, Че сам берется за дело, помогает рабочим носить мешки, с цементом или кофе, толкать вагонетки в шахтах. Он не довольствуется опробованием новых машин, он участвует в их создании, иногда даже в их изобретении. Пример — «его» машина резки сахарного тростника для повышения производительности. Он доходит до опробования сигар самых знаменитых фабрик, проверяя их тонкость с наслаждением, без притворства.

Его пристрастие к сигарам вызывает к жизни типичный для него анекдот: Антонио Нуньес Хименес, географ, который открыл боковую тропу, чтобы проникнуть в Санта-Клару, стал его сотрудником в министерстве промышленности. Однажды со своими коллегами он решил взять быка за рога. Че слишком много курит, подрывает свое здоровье, а оно так необходимо всем. Он начинает осаду:

— Че, ты не можешь продолжать так курить. Это опасно для твоей жизни.

Прижатый к стенке Эрнесто в конце концов признает:

— Согласен. Но, по крайней мере, позволь мне одну в день. Табак богов!

На следующий день он прибывает в министерство с сигарой в метр длиной…

24 июля он встречает Юрия Гагарина, первого человека, который три месяца назад совершил космический полет и теперь проездом на Кубе. Эрнесто задает ему массу вопросов и признается, что он мечтал бы тоже прогуляться среди звезд.

3 августа он отправляется в Уругвай председательствовать в кубинской делегации на конференции Латиноамериканского экономического совета. В Асотеа на гасиенде около Монтевидео, где он пьет мате дружбы с уругвайским президентом Эдуардом Виктором Аэдо, он готовит свои реплики. Полные сарказма по отношению к «северному» агрессору, а также ударные и принимающие образную форму, которая производит впечатление на другие делегации, включая североамериканскую. Сначала он опирается на Хосе Марти: «Народ, который покупает, просит народ, который продает, служить. Нужно создать равновесие в торговле, чтобы обеспечить свободу».