Че Гевара

(…) В доме владельца Морона были солдаты, которые чуть не обнаружили группы благодаря своим собакам. Кажется, они передвигаются по ночам (…) Расшифровали полное послание, в котором говорится, что OЛAC имела успех, но боливийская делегация была дерьмовой.

Они потребовали, чтобы человек Колле прибыл для обсуждения. Был обыскан дом Лосано, последний прячется. Думают, что можно будет поменять Дебрэя. Это все: видно, что они не получили нашего последнего послания.

6-е. Бениньо.

День рождения Бениньо выдался многообещающим. На рассвете мы приготовили из муки, что было возможно, и выпили немного мате с сахаром. Затем Мигель во главе группы из восьми человек отправился в засаду, а Леон принес маленького бычка (через десять часов), услышали выстрел, затем короткую очередь и выстрел с нашей стороны. Пока мы занимали позицию, вернулся Урбано. Он встретил патруль с собаками.

7-е.

(…) Радио Ла Крус дель Сур объявляет об обнаружении трупа Тани-партизанки на берегу Рио Гранде. Показания не оставляют правдивого впечатления, как в случае с Эль Негро; труп был переправлен в Санта-Крус, как говорит эта станция, и только она одна, а не предгорий.

8-е.

Радио сообщило, что Барриентос присутствовал на погребении останков герильеры Тани, которую похоронили «по-христиански», а затем он поехал в Пуэрто Майрисио в дом Онорато; он сделал предложение обманутым боливийцам, которые не получили обещанной зарплаты, чтобы они с руками на голове пришли на военные посты, что против них не будут предприняты меры (…)

Будапештская газета критикуют «Че», патетическую личность, и как кажется, безответственную, и приветствует позицию чилийской партии, которая принимает практическое участие в действии. Как бы я хотел прийти к власти, чтобы разоблачить подлецов и лакеев всех мастей и набить им морду за их свинство.

11-е.

(…) Утром радио сообщило, что Барриентос подтвердил, что я давно мертв, все это было для пропаганды и в этот вечер он предложил 50 ООО долларов (4 200 фунтов) за сведения, которые помогли бы захватить меня мертвого или живого (…)

12-е.

(…) День начался с трагикомического эпизода: ровно в 6 часов, время подъема, приходит Эйстадио предупредить, что по ручью подходят люди; призыв к оружию, и все готовы (…) В конце концов это оказалось лишь галлюцинацией из-за психического состояния отряда (…)

Кажется, предложение Барриентоса спровоцировало некоторую сенсацию: во всяком случае, один благонамеренный журналист находит, что 4 200 фунтов мало за опасность, которую я представляю. Радио Гаваны сообщило, что ОЛАГ получила послание поддержки от ЭЛН — загадка телепатии!

13-е.

(…) Единственная новость, как разорвавшаяся бомба, это то, что отцу Дебрэя швырнули все подготовленные для защиты документы, конфискованные у сына, под предлогом, что они могут превратиться в политическую брошюру.

15-е.

(…) Радио сообщило о тюремном заключении Лойо-лы, это, должно быть, из-за фотографий. Бычок, который у нас оставался, умер, естественно, от руки палача.

Высота 780 м.

16-е.

День прошел за строительством плота и переправы реки (…)

22-е.

(…) Вечером Инти (в Альто Секо) провел собрание в классной комнате (1 и 2 классов), на котором он объяснил группе из пятнадцати крестьян, удивленных и молчаливых, цели нашей революции. Только один учитель спросил, сражаемся ли мы в поселках. Это помесь хитрого образованного ума крестьянина с наивностью ребенка. Он задал массу вопросов о социализме. Подросток предложил себя в качестве проводника и предупредил нас об учителе, которого считает лисой.

25-е.

Спозаранку мы прибыли в Пухио, но там были люди, которые видели нас накануне; говоря по-другому, о нас объявило «радио бемба» (…) Мэр Игера по соседству, и я дал приказ задержать его.

Высота 1 000 м.

Инти и я поговорили с Камба и договорились, что он сопровождает нас, пока не увидим Ла Игера, местечко, расположенное около Пукара, и там он попробует отправиться на Санта-Крус.

26-е.

Бегство. На рассвете мы прибыли в Пикачо, где все были на празднике. Это самый высокий пункт, которого мы достигли: 2 280 м. Крестьяне нас очень хорошо приняли, и мы продолжали без опасений, хотя Овандо сообщил о моем захвате с минуты на минуту. По прибытии в Ла Игеру все изменилось: мужчины исчезли, осталось несколько женщин. Коко пошел в дом телеграфиста, где был телефон, и принес депешу от 22-го, где супрефект Валле Гранде информирует мэра, что он узнал о присутствии герильеро в зоне и что любая новость должна передаваться в Валле Гранде, где он оплатит издержки. Мужчина сбежал, но жена подтвердила, что сегодня никто не звонил, так как в соседнем поселке Хагуэй праздник (…)