Читаем Че Гевара, который хотел перемен полностью

«27 мая 1966 года в тюрьме Ла-Кабанья в Гаване расстрелы политических заключенных производились непрерывно с шести утра до наступления ночи, – гласит доклад. – В тот день было казнено сто шестьдесят шесть человек, и перед расстрелом из каждого было извлечено около двух с половиной литров крови. Извлечение такого количества крови часто приводит к церебральной анемии и потере сознания, поэтому многих пришлось относить к месту казни на носилках. Затем трупы были перевезены грузовиками в братскую могилу на кладбище за городом Марианао. В этот день грузовик сделал семь рейсов, чтобы перевезти все трупы. На Тринадцатой улице в районе Гаваны Ведадо советские медицинские работники создали банк крови, куда эта кровь транспортируется для хранения. Эта кровь поставляется в Северный Вьетнам по цене пятьдесят долларов США за пол-литра».

Эксклюзивная рыночная стратегия коммунистической Кубы не получила внимания со стороны средств массовой информации и «ученых», хотя обычно кубинская медицинская практика не испытывает недостатка в лестных комментариях. Доктор Хуан Кларк, профессор социологии в колледже Майами-Дейд, ветеран событий в Плайя-Хирон и бывший политзаключенный – это исключение, лишь подтверждающее правило. В основу его исследований легли интервью с десятками бывших политических заключенных и беженцев, которые подтвердили существование этой ужасающей практики. Излишне говорить, что на тысячах и тысячах страниц, посвященных Че, ни один из его биографов не упоминает кубинскую торговлю кровью. Однако все они стараются выставить в выгодном свете деятельность Гевары на посту министра промышленности, который тот занял в начале 1961 года – как раз тогда, когда начала разворачиваться кампания по торговле кровью.

Генри Баттерфилд Райан, дипломат и ученый, в частности, сетует, что список блестящих достижений Че в должности главы по экспортным операциям Кубы по большей части канул в небытие. «Очень хорош Гевара был в роли дипломата, особенно по экономическим вопросам, – пишет он в своей широко известной книге «Падение Че Гевары». – Он обеспечил заключение сделок по экспорту и импорту Кубы со странами коммунистического блока на потрясающе выгодных условиях, что чрезвычайно помогло кубинской экономике».

Как мы увидим далее, руководство Че обернулось для Кубы настоящей экономической катастрофой, по крупицам разрушившей все следы расцвета капитализма на Кубе. Кровь кубинцев была, пожалуй, единственным продуктом, который пользовался бешеным спросом в братских социалистических республиках – и, следовательно, верным источником поступления наличных денег в кубинскую казну.

Венцом иронии во всей этой ситуации выглядит высказывание Че Гевары, который любил заявлять, что он помог освободить Кубу от «империалистических эксплуататоров-янки – этих ненасытных кровососов»…

Убийца женщин и детей

17 апреля 1961 года жертвой расстрельного отряда стала Амелия Фернандес Гарсиа – девушка-контрреволюционер.

Накануне Рождества того же года Хуана Диас плюнула в лицо связывавшего и душившего ее охранника. Она была признана виновной в укрывании «бандитов» (этим словом кубинское правительство называло фермеров, осмелившихся выступить с оружием в руках против изъятия у них земель). Десятеро палачей всадили все имеющиеся у них пули в тело женщины, которая была на шестом месяце беременности.

Доктор Амандо Лаго имеет письменные доказательства казни одиннадцати кубинских женщин в первые дни установления режима. В общей же сложности задокументировано 219 случаев расстрела женщин – остальные указаны как «внесудебные» (хотя мы помним, что даже «судебные» приговоры Че Гевара объявлял еще до начала судебного разбирательства как такового).

Лидия Перес также погибла «во внесудебном порядке» 7 августа 1961 года, будучи заключенной в женском тюремном лагере Гуанахай. Она была на восьмом месяце беременности, когда что-то в ее поведении не устроило молодого охранника. Он повалил ее на землю, ударил в живот и ушел, бросив истекающих кровью Лидию и ее не родившегося ребенка умирать. Ольга Фернандес и ее муж Марсиаль были расстреляны из пулеметов 18 апреля 1961 года во время попытки прорваться в аргентинское посольство в поисках убежища. Амалия Кора и еще пять человек, пытавшиеся сбежать с Кубы на лодке, были сражены пулеметной очередью 5 февраля 1965 года.

Перейти на страницу:

Все книги серии Биографии великих. Неожиданный ракурс

Клан Чеховых: кумиры Кремля и Рейха
Клан Чеховых: кумиры Кремля и Рейха

Если бы вся изложенная здесь история родственников Антона Павловича Чехова не была бы правдой, то ее впору было бы принять за нелепый и кощунственный вымысел.У великого русского писателя, создателя бессмертного «Вишневого сада», драматичного «Дяди Вани» и милой, до слез чувственной «Каштанки» было множество родственников, у каждого из которых сложилась необыкновенная, яркая судьба. Например, жена племянника Чехова, актриса Ольга Константиновна, была любимицей Третьего рейха, дружила с Геббельсом, Круппом, Евой Браун и многими другими партийными бонзами и в то же время была агентом советской разведки. Михаил Чехов, сын старшего брата Антона Павловича, создал в США актерскую школу, взрастившую таких голливудских звезд, как Мэрилин Монро, Энтони Куинн, Клинт Иствуд… А начался этот необыкновенно талантливый клан Чеховых с Антона Павловича, скромного и малоприметного уездного врача…

Юрий Михайлович Сушко

Биографии и Мемуары / Документальное
Друзья Высоцкого
Друзья Высоцкого

Есть старая мудрая поговорка: скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты. И в самом деле, как часто мы судим о людях по тому, кто их окружает, с кем они проводят большую часть своего времени, с кем делятся своими радостями и печалями, на кого могут положиться в трудную минуту, кому доверить свои самые сокровенные тайны. Друзья не только характеризуют друг друга, лучше раскрывают внутренний мир человека. Друзья в известной мере воздействуют на человека, изменяют его на свой лад, воспитывают его. Чтобы лучше понять внутренний мир одного из величайших бардов прошлого века Владимира Высоцкого, нужно присмотреться к его окружению: кого он выбирал в качестве друзей, кому мог довериться, от кого ждал помощи и поддержки. И кто, в конце концов, помог Высоцкому стать таким, каким мы его запомнили.Истории, собранные в этой книге, живые и красочные, текст изобилует великолепными сравнениями и неизвестными ранее фактами из жизни замечательных людей. Читая его, ощущаешь и гениальность самого Высоцкого, и талантливость и неординарность его друзей.

Юрий Михайлович Сушко

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное
След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное