Че Гевара. Последний романтик революции

Не пропускает Че и более прозаических нарушений дисциплины. Кто-то опорожнил 20 банок сгущенки. Первая его реакция: «Заслуживает расстрела!» Потом, смягчившись, обещает не покупать больше сгущенки, если вор не будет найден, а молоко будет исчезать [340].

В отряде уже около 50 бойцов. Он разделен на две группы: авангард под командованием Че и 13 человек арьергарда во главе с заместителем Гевары — Хоакином.

Первое, «вынужденное», столкновение с армейским подразделением меняет в корне всю ситуацию. Несмотря на успех операции (семь убитых солдат, в том числе предатель Варгас, указавший путь, 14 взято в плен, много трофеев — 16 винтовок, три миномета, две базуки, три автомата, пулемет с большим количеством боеприпасов), она во многом осложнила положение партизан. Во-первых, «официально» оповестила всех и вся о пребывании отряда на боливийской территории. Во-вторых, означала начало войны, к которой партизаны еще не были подготовлены должным образом. В-третьих, организаторы будущих партизанских баз в Перу и на севере Аргентины, которые должны были начать свои действия вместе с Че в конце года, пока только завершали обсуждение этих вопросов, находясь в отряде Гевары.

Теперь следовало ожидать ответных действий со стороны армии, и они не замедлили последовать. Но это чуть позже, а пока Че идет в длительный тренировочный переход, пожалуй, с самым тяжелым (он не может не подавать пример другим) рюкзаком за спиной. Его авангардный отряд, разделенный на несколько групп, поднимается все выше в горы. Мизерный рацион, жалящие насекомые (укусит и оставляет под кожей микроголовастика, пьющего кровь), тяжелый груз (оружие, радиопередатчик, боеприпасы, продукты, вода — все в рюкзаках), изодранная обувь на потертых ногах, тропические ливни — «агуасерос» — не каждый вынесет такое. Все более часты словесные стычки и споры в отряде. Бойцы истощены и раздражительны (ведь только у единиц имеется опыт Сьерра-Маэстры). Че пытается их утихомирить и призвать к дисциплине. Но что призывать, если даже он сам еле волочит ноги. Об этом свидетельствует Дневник:

«3 февраля. Боль в плечах от рюкзака иногда становится невыносимой.

12 февраля. Устал я смертельно...

23 февраля. Кошмарный день для меня... Под солнцем, которое, казалось, раскаляло камни, мы тронулись в путь. Скоро мне показалось, что я теряю сознание. Это было, когда мы проходили через перевал. С этого момента я уже шел на одном энтузиазме». ( Прим. авт.: И на Кубе, и в Боливии Гевара неважно переносил высокогорье, что типично для аргентинцев, живущих в Буэнос-Айресе, расположенном даже ниже отметки уровня моря. В то же время боливийцы, перуанцы и другие жители горных районов страдали от низинного месторасположения лагеря.)

Через месяц после выхода отряда из лагеря Че отдает приказ возвращаться обратно. Оттуда в начале марта несколько бойцов под командованием Маркоса направились на поиски отряда Гевары, который должен был вернуться к 25 февраля. В пути они столкнулись с работавшим на нефтепромысле Эпифанио Варгасом, расспрашивали у него о дороге. Варгас рассказал о «подозрительных людях» жене, та супруге начальника, a тот — командованию расквартированной поблизости дивизии. Варгaca арестовали и заставили быть проводником армейского патруля. Солдаты пошли по следам, оставленным на мокрой глине группой Маркоса, и засекли местоположение базового лагеря.

Заблудившаяся группа Че никак не могла выйти туда. Дошли лишь 19 марта. За два дня до этого, при переправе через реку, перевернулся плот и утонул боливиец Карлос. Волны вместе с ним унесли 6 рюкзаков, 6 винтовок и почти все патроны (раньше упал в реку другой боливиец — Бенхамин, которого также не удалось спасти в бурном потоке).

Отряд оказался безоружным, люди окончательно выбились из сил, испытывая к тому же состояние безысходности и обреченности, особенно после бессмысленной гибели двух товарищей. Даже еще за 10 дней до этого Гевара пометил в Дневнике:

«7 марта... Люди все более падают духом, осознавая, что... конца пути не видно... Все наши вещи мокрые, а дождь практически не прекращается. Настроение очень плохое. У Мигеля распухли ноги. То же самое у некоторых других...»

На следующий день командир разрешает бойцам съесть отрядную лошадь, так как отеки у товарищей внушают ему, врачу, серьезные опасения. Да и о себе он записывает: «Я чувствую себя очень слабым».

Наконец отряд Че в базовом лагере, но и тут не до отдыха: начались бомбежки с самолетов ВВС, обстрелы с вертолетов. Подводя итоги за март, Гевара записывает:

«Начался этап контрнаступления противника, которое до сих пор характеризуется: а) тенденцией к занятию ключевых пунктов, что должно изолировать нас; б) пропагандистской кампанией против нас, которая ведется в национальных рамках и в международном масштабе; в) отсутствием до сих пор боевой активности армии; г) мобилизацией против нас крестьян.