Чеченский бумеранг

– Давай отставим дискуссию. Мы с тобой носим погоны и обязаны подчиниться.

Подчинились. Артиллерия не сработала. Двухнедельная передышка оказалась спасительной для боевиков, не только выскользнувших из котла: после 12 мая уже наши войска не могли тронуться с места, ибо оказались со всех сторон обложены минными полями. А банды вновь рассредоточились по всей Ичкерии.

Зато в Москве угодливо глядели в рот американской делегации и чистосердечно уверяли, что никакой войны на Кавказе нет. На Красной площади центральным плакатом, символизировавшим великую Победу, оказался снимок «Встреча на Эльбе». А чтобы уж совсем показать себя отказавшимися от прошлого, даже в вечном лозунге «Да здравствует победа советского народа в Великой Отечественной войне» слово «советского» стыдливо заменили на безликое «нашего». Американцев к тому же на праздничных трибунах оказалось едва ли не больше москвичей, поэтому неизвестно, кто и отмечал его, это славное 50-летие. Война «старшая» давала возможность через полвека выжить войне «младшей». И за обеими стояли конкретные политики.

После торжеств армия в Чечне вновь начала свою работу с нуля – гоняться за жиреющими, набухающими на глазах «непобедимыми» отрядами дудаевцев…

Заремба знал эту предысторию, но слушал капитана молча, утверждаясь в своей правоте и находя ей подтверждение из других уст: Москва не помогала, а мешала закончить войну. Но что придумал Генштаб?

– Сдать Грозный, – вновь повторил Мишка. Похоже, смелость идеи настолько понравилась ему, он настолько принял и влюбился в замысел операции, что готов был повторять страшную для непосвященных фразу вновь и вновь.

– Чтобы…

– Чтобы уничтожить армию Дудаева, ее вновь нужно собрать в одном месте. Прийти она может только в Грозный.

Видимо, с такой же уверенностью и пафосом докладывал начальник Генерального штаба план операции Верховному главнокомандующему. Если, конечно, докладывал…

Дальнейшее становилось ясным, и Заремба попробовал сам предугадать развитие событий:

– Затем город блокируется и…

Капитан не позволил нарушить последовательность, перебил:

– Чтобы город показался им легкой добычей, будут сняты некоторые блокпосты. Затем распустится слух, что в Грозный завезли два КамАЗа денег – для выплаты пенсий и детских пособий. Если город им нужен постольку-поскольку, для психологической поддержки, то на деньги они уж клюнут точно. И пойдут на штурм. И армия отступит. А когда все втянутся праздновать победу и делить трофеи, кольцо замкнется.

– А ваша задача? Вас, кого отбирают?

– Мы должны будем скрытно остаться в городе. Авианаводчики, артиллерийские корректировщики, спецназ. Взорвем логово изнутри.

– Блеск! – оценил-таки замысел Генштаба Заремба. И такая тоска разлилась по лицу, так тронуло поволокой глаза, что стало ясно: ему безумно жаль, что он не участвует в этом блистательном походе. Провоевать всю жизнь, чтобы победный флаг пронесли другие…

– Это будет великая победа чеченских бандитов. Перед собственной погибелью, – закончил Михаил.

– Лишь бы получилось, – не побоялся высказать опасений Заремба. Он вон тоже вроде шел на чистую удачу в логово Волка, а в одночасье все перевернулось на сто восемьдесят градусов. Нельзя Генштабу докладывать Верховному главнокомандующему о замысле. Ох, нельзя. Слишком многим в Кремле война выгодна. Уйдет информация, это факт…

– Иван тоже на беседе, – сообщил капитан, снимая тем самым проблему секретности в отдельно взятой комнате академической общаги. – Группы формируются только из офицеров. Остановились на выпускниках академий, чтобы не дергать войсковиков и ограничить круг посвященных.

– Разумно, – вновь оценил разработчиков замысла комбриг.

А Михаилу больше уже не казалось, он уверовал: подполковник потрогал голову и посмотрелся мимоходом в зеркало исключительно ради того, чтобы представить себя без бинтов. Удержать в вольере охотничью лайку при трубном звуке рожка…

– Ни при каких обстоятельствах, – понял тайное желание постояльца и отверг на корню любые попытки договориться танкист.

– Ты не спеши, – остудил пыл капитана комбриг. – Во-первых, я знаю Чечню как свои пять пальцев. Во-вторых, у меня там могилы друзей, чьи останки я дал слово вывезти.

– Все это можно сделать потом.

– Знаю я эти «потом», – отрубил рукой, не соглашаясь, подполковник. Поморщился от резкого движения. Однако сейчас любая гримаса боли играла против него, и он, теперь уже осторожничая, спокойно добавил: – Одним словом, надо забросить удочку насчет меня вашим покупателям. А вот уж под каким соусом – об этом стоит подумать, – вывел нужный себе знаменатель.

Мишка подивился перевернувшейся пирамиде, но махнул рукой: ждем Ивана. Занялся более прозаическим делом – приготовлением обеда. Долго сидел перед раскрытым холодильником, но вытащил из него лишь лоток яиц. Зато перед походом на кухню нашел железную причину отказа:

– Вы это не могли нигде узнать. А я не обязан был это рассказывать. Все. Вопрос закрыт. Вам из трех яиц?

Яичница оставалась самым популярным блюдом в офицерском рационе вне зависимости от количества и значимости заканчиваемых академий.