Чеченский капкан

«Мы когда с ним встречались (это было в 1995–1996-м, уже когда война шла, я два раза всего с ним за всю жизнь встречался), я каждый раз задавал вопрос: «Аслан, во имя чего идет эта война? Что, она жителям этой республики нужна? Что, плохо жилось им? Они же в братстве, в дружбе жили, это интернациональный дом был. Для кого, зачем нужна эта война?» И он мне говорил: «Я понимаю, ты абсолютно прав. Но я, говорит, военный человек, я дал слово, и я должен выполнять то, что должен. Единственное, что я умею, — я воевать умею. И я делаю то, что мне приказал наш Верховный Главнокомандующий Дудаев. И потом, нам деваться уже некуда, столько домов разрушено, столько людей погибло. Если мы сейчас пойдем вспять, то во имя чего развязывали войну? И мы тогда практически не только политические трупы, нам нужно отсюда бежать. Поэтому мы будем идти до конца».

А в это время исламские фундаменталисты начали готовить план захвата всего Северного Кавказа. Один плацдарм они уже создали на территории Афганистана. Другой они планировали создать на территории Чечни.

Рассказывает сотрудник Аналитического управления одной из спецслужб ;

«Согласно этому плану должна была начаться, прежде всего, атака на Дагестан. Дагестан должен был пасть под ударами исламских боевиков. Ко всему прочему Дагестан имеет выход к морю. Предполагалось, что после захвата Дагестана на его территорию высадятся несколько дивизий исламистов из Афганистана, талибов. И после этого начнется атака на все остальные северокавказские республики. Результатом этого стало бы формирование такого радикального исламского халифата на Северном Кавказе по примеру Афганистана. Собственно, в их планах не скрывалось, что до Воронежской области предполагалось создать территорию этого халифата».

Трудно сказать, понимал ли тогда Масхадов,

что принимает судьбоносное решение для своей страны. Ведь Хасавюрт поставил Чечню перед дилеммой: сотрудничество с Россией или превращение в базу радикальных исламистов? Чечня застряла перед этим выбором надолго. Постепенно склоняясь ко второму варианту.

Асланбек Аслаханов продолжает свой рассказ:

«Он пошел на поводу у Хаттаба, Басаева, Яндарбиева, Удугова, у этих одиозных фигур. Причем они его покупали, ловили с помощью разных трюков, заставляли идти на непопулярные решения. Вдруг заявляют, что Аслан — это не мусульманское имя. Придумали: ну, не мусульманское имя, и все. И он на другой день принимает имя Халит, это, дескать, мусульманское. Потом ему говорят: настоящий мусульманин должен не только молиться, он должен бороду иметь. Он отращивает бороду. Потом, когда собрались полевые командиры, Басаев предлагает создать шуру — исламский совет. Он тут же, как бы опережая их, значит, сам создает шуру. Ну и так далее. Они прекрасно знали, как через него действовать, как играть на этих противоречиях. Он не сумел встать над этой грызней за власть между ними».

Группа капитана Задорожного

получила задание проверить квадрат, откуда ночью был получен сигнал по спутниковому телефону. Спецгруппа выдвигается в горы. А сидящие на обочине дороги мальчишки тут же сообщают по телефонам, что колонна выдвинулась.

На всем пути следования колонны в горах раздается глухой стук по трубам. Это местные жители так оповещают боевиков о передвижении федеральных сил.

Рассказывает капитан Игорь Задорожный

:

«Если через село прошла колонна, тут же в деревнях начинают жечь кочаны от кукурузы, листья и так далее. Получается столб дыма, и его очень хорошо видно. Когда группа выходит днем, в ближайшее время мы осуществляем радиоперехват; разговаривают на чеченском языке. Значит, они, в принципе, знают, что группа пошла в таком-то направлении и сколько человек».

Федеральные войска оказались втянуты в партизанскую войну, в которой победить практически невозможно. Учитывая географические особенности страны, такую войну можно вести практически бесконечно. Подобную тактику использовали партизаны в Великую Отечественную.

Я встретился с бывшим командиром партизанского отряда в годы Великой Отечественной войны Петром Брайко. Вот что он мне рассказал: