Чеченский капкан

Чтобы поддержать штурмующих, группа Моисеева вырвалась из здания и захватила соседнюю многоэтажку. Первые лестничные пролеты прошли без проблем. Но наверху они обнаружили группу боевиков. Чтобы их уничтожить, Олег Моисеев решил вызвать огонь на себя.

Рассказывает командир роты 34-й бригады Олег Моисеев:

«Выйдя по радиостанции на наше подразделение, поскольку эта семиэтажка находилась в зоне огневой связи с нашей девятиэтажкой, попросив помощь огнем и согласовав это все по времени, мы все же ее заняли. Сверив часы, попросили: «Дайте одну минуту максимум огня на 7-й этаж, чтобы эти чертята там просто не поднялись». А мы за это время успеем пройти эти два пролета. Но ниже просьба большая не бить. Там будут уже свои. Договорились на время открытия огня. Значит, шквал огня, естественно, со всех окон. Я представляю, насколько там действительно головы не поднять было для них. Мы достаточно спокойно поднялись наверх и гранатами положили там все живое».

Бой длился до восьми вечера. Но до Минутки штурмовые отряды так и не дошли. Начинало темнеть, ночевать в окружении боевиков было опасно. И тогда последовал приказ — отходить. Именно в этот момент дивизия понесла большие потери: около десяти убитых и несколько десятков раненых. Получил ранение и брат Александра Дрожжина — Владимир. Но об этом Александр узнал через несколько дней, когда сам попал в госпиталь с контузией.

Боевики после многократных неудачных попыток захватить Минутку получили от своего штаба команду прекратить боевые действия. От имени полевого командира, командующего Юго-Восточным фронтом Хункар-Паши Исрапилова федералам предложено начать переговоры. Причем тональность, в которой было сделано это предложение, была несколько неожиданной.

Рассказывает Николай Рыжук, в августе 1996 года капитан, исполнял обязанности командира группы специального назначения 34-й бригады:

«Когда разговаривали мы с Исрапиловым, он говорит: «Чего нам воевать, уже там перемирие, вы у меня человек 20 положили, и мы столько же у вас, зачем?» Ну, я промолчал, что они ни одного нашего на Минутке не положили. Они считали, что у нас тоже большие потери, и поэтому он предложил заканчивать эту войну, тем более что наше руководство с вашим уже договорилось на высшем уровне».

В результате переговоров достигнута договоренность о выводе с опорного пункта 40 человек, в том числе 17 раненых. Уходили строем, с оружием. Для раненых боевики предоставили транспорт.

Рассказывает командир роты 34-й бригады Александр Дрожжин:

«Когда всех загрузили, я к солдатам в «уазик» заглянул, говорю: «Ну, все, сейчас едем, все нормально. Скоро будете уже в госпитале». И уже когда голову убираю из салона, краем глаза смотрю — а под сиденьем лежит фугас. С проводами, и провода прямо к водителю тянутся. Думаю, что такое? Ну, водитель сидит, чеченец. Думаю: неужели не верят, ждут чего-то? Думаю, точно, или расстреляют, или смертник сидит».

Их вели по улице, а из близлежащих домов были слышны издевательские крики боевиков. Бойцы 34-й бригады отходили со смешанным чувством отчаяния и злости. На их месте должны были бы оказаться те, кто рассматривал их из окон.

Эта дорога уже несколько дней соединяла Грозный с Большой землей. По ней в город доставляли воду, продовольствие, медикаменты. Обратно вывозили раненых и тела погибших. По обочинам дороги боевики установили фугасы, чтобы не допустить в центр боевую технику. Они вообще чувствовали себя хозяевами положения.

Очередные переговоры с Исрапиловым проходят в соседней многоэтажке. Но сегодня полевой командир не такой сговорчивый. Прошел слух, что он получил нагоняй от Басаева и Масхадова за вчерашнюю «мягкость». На этот раз Исрапилов взамен на согласие выпустить из окружения группу бойцов требует оставить оружие, боевую технику, заложника.

Рассказывает командир роты Олег Моисеев:

«Мы вам даем своих людей на сопровождение, — он говорит, — а если вы их там захватите? От вас тоже должен остаться заложник. И заложник не просто солдат или еще кто-то». Когда на тебя смотрят, ну, что тут будешь делать? Не будешь говорить: «Вова, ты остаешься, или, Саша, ты остаешься». Это смешно просто. Ну, дальше все просто. Держи ствол, держи патроны».

Моисеева отвели в здание школы. Его не обыскали, иначе бы обнаружили гранату, которую тот прихватил с собой. К вечеру Моисеев понимает: боевики в панике. Константин Пуликовский уже объявил свой ультиматум.