Чеченский народ в Российской империи. Адаптационный период

Учение Библии о том, что Бог «от одной крови…произвёл весь род человеческий» исключает любую мысль о расовом превосходстве. В Библии говорится, что ни одна нация или раса не лучше другой[2689]. В России свобода веры давалась не только христианам, но и магометанам, евреям и язычникам[2690]. Православная церковь на Северном Кавказе с самого начала не проявляла особой миссионерской активности в отношении коренных горских народов, в следствие чего в XVIII–XIX веках одновременно с процессом становления в регионе православных церковных структур среди славянского населения происходило завершение исламизации кавказских горцев[2691]. Живя и творя на своём языке, русский народ, как надлежит большому культурному народу, щедро делился своими дарами с замирёнными и присоединёнными соседями, вслушивался в их самобытность, учился у них, воспевал их в своей поэзии, перенимал их искусство, их песни, их танцы, их одежды, и простосердечно и искренно — считал их своими братьями[2692]. С христианской точки зрения, понятие нравственной правды в международных отношениях должно опираться на следующие основные принципы: любовь к своим ближним, своему народу и Отечеству: понимание нужд других народов; убеждение в том, что благу своего народа невозможно служить безнравственными средствами. Слова апостола Павла: «Если враг твой голоден, накорми его; если жаждет, напои его: ибо, делая сие, ты собираешь ему на голову горящие уголья. Не будь побеждён злом, но побеждай зло добром»[2693]. Заслуживает особого внимания в учении ислама то, что сделка с совестью не допускается нигде и ни при каких обстоятельствах. Измена, обман, коварство по отношению к иноверцам строго запрещены и не только в мирной гражданской жизни, но даже и при открытии неприятельских действий…[2694].

В состав России, рассуждал В.С. Соловьёв, входили представители западных и восточных народов; «…и если должна быть война, то это уже будет война междоусобная. Тут уже не одна христианская совесть, но и человеческая мудрость говорит о примирении»[2695]. В Библии говорилось о том, что война — есть зло. Причина его, как и зла в человеке вообще — греховное злоупотребление богоданной свободой. Убийство, без которого не обходятся войны, рассматривалось как тяжкое преступление перед Богом уже на заре истории[2696]. Поступки тех, кто утверждает, что

следует Библии, часто порочат репутацию книги, которую, по их словам, они почитают. Во имя Бога так называемые христиане проливали и проливают кровь. Однако Библия призывает последователей Христа любить друг друга[2697]. Война является физическим проявлением скрытого духовного недуга человечества — братоубийственной ненависти. Земные войны порождены гордыней и противлением воли Божией[2698]. Владимир Соловьёв считал, что раз Россия страна христианская, то и действовать она должна по — христиански. Его противники рассуждали так: русский народ есть единственный истинно-христианский, но тем не менее однако во всех делах своих он должен поступать по — язычески, руководствуясь исключительно своими собственными интересами и правом силы[2699].

Вскоре после Второй мировой войны Мартин Нимёллер, немецкий протестанский священник, писал: «Кто хочет обвинить Бога в том, что ведутся войны, тот не знает, или не хочет знать, Божье Слово. Христианские Церкви во все века всегда соглашались благословлять войны, войска и оружие, и весьма нехристианским образом молились об уничтожении своих врагов. Всё это — наша вина и вина наших предков, но ни в коем случае ни Бога. И мы, сегодняшние христиане, стоим посрамленные… Христианин, в случае, когда исполнение требований закона несомненно влечёт совершение греха перед Богом и людьми, должен открыто выступать законным образом против безусловного нарушения обществом или государством установлений и заповедей Божиих, а если такое законное выступление невозможно или не эффективно, занимать позицию гражданского неповиновения»[2700]. Необходимо учитывать также тот факт, что ни в царское, ни в советское время у церкви не было ни потребности, ни возможности открыто объявлять о своём понимании принципа свободы совести: её деятельность полностью контролировалась государством, и мнение патриарха на сей счёт власть не интересовало[2701].