Чеченский народ в Российской империи. Адаптационный период

Земли Чеченской плоскости, по своему плодородию нисколько не уступали Кубанским землям и во многом превосходили даже самые лучшие угодья России. В Чечне горцам было положено не более 3 десятин земли на мужчину. Казакам давали по 20 десятин на душу. Такой обширный надел должен был стимулировать казаков к занятию скотоводством и коневодством[703]. По поводу горцев у руководства сложилось следующее мнение: «Большой поземельный надел положительно будет им вреден. Изобилие земли даст возможность пренебрегать её возделыванием и заниматься усиленно скотоводством. Этот промысел, когда он берёт перевес над земледелием, приучает жителей к праздности, и отсюда развивается и поддерживается в них страсть к хищничеству. Напротив, ограниченность поземельных угодий заставит горцев заняться обработкой своих земель; а с тем вместе они должны будут отказаться т от своей страсти к наездничеству, которое возможно только при изобилии табунов». «Жители претендуют, — читаем мы в одном из документов, — на земли Куринского полка, расположенного в укреплении Ведено и Эрсеной, в Ичкерийском округе. Полк держит свои табуны и скот на чеченских землях и здесь-же заготавливает себе сено, что весьма стеснительно для населения»[704]. При земельном устройстве Кавказских полков, правительством было обращено внимание на то, что земли полков Кизлярского и Гребенского, вошедших позже в состав Терского казачьего войска, в большинстве своём неудобны для хлебопашества, а потому, с целью уравнения выгод притерских казаков с положениями других полков, владеющих лучшими землями, правительство предоставило этим двум полкам, по «Положению» от 14 февраля 1845 года — рыболовство как в рукавах Терека, протекающих по казачьим землям, так и на морских водах, перед устьем этой реки[705].

В 1861 году чеченцам объявили, что их собственность — плоскостная земля Большой и Малой Чечни, за исключением участков, занятых во время войны под укреплениями и казачьими станицами. Жителям горных районов разрешалось только пользоваться землёй, т. к. она становилась казённой. За принадлежавшие казакам на правом берегу реки Сунжи мельницы, сады и хозяйские постройки, казаки должны были платить чеченцам, по обоюдному с ними соглашению[706]. Руководство придерживалось следующего положения: «Народ не должен думать, что Правительство злопамятно: оно хорошо знает, что народ во время неприязненности наносил русским вред по увлечению, по праву войны, что уже навсегда предано забвению»[707].

Чеченская равнина протягивалась полосою в северо — восточном направлении между Чёрными горами и рекой Сунжей, от реки Фортанги к Качкалыковскому хребту. Длина всей равнины составляла 70 вёрст, а наибольшая её ширина достигала 30 вёрст (напротив г. Грозного). По плодородию почвы, Чеченская равнина, после Кахетии, считалась лучшим уголком на Кавказе. Земля её почти вся состояла из чернозёма и была хорошо орошена реками и каналами[708]. По территории Чеченской равнины протекали реки: Терек, Фортанга, Сунжа, Гехи, Гойта, Аргун, Басс, Хулхулау и др. По левую сторону реки Гойты располагалась Малая Чечня, по правую — Большая. Вся Чеченская равнина по качественному составу почвы занимала первое место в Терской области.

До 1840 года границы Чечни простирались гораздо дальше и захватывали значительное пространство правого берега Терека и левого берега Сунжи. С 1888 года, после преобразования Терской области, 5/6 пространства Чечни было заключено в Грозненском округе. В 1893 году территория, занятая чеченцами, располагалась на значительной части Сунженского отдела, почти 1/3 Хасав-Юртовского округа и занимала полностью Грозненский, Веденский, Аргунский округа. Надтеречные участки были отделены от остальной Чечни землями казачьих станиц. Площадь Чечни без Надтеречного участка равнялась миллиону десятин земли[709]. По мнению наместника на Кавказе, Н.Н. Муравьёва-Карского, «по правому берегу Терека и по обоим берегам Сунжи жили чеченцы, которые считались покорными, но однако содействовали набегам хищнических шаек на Линию»[710]. По данным А.А.Гассиева земли по правому берегу Терека, договором с Персией за 1735 год, были признаны русским правительством входящими в состав территории независимой Чечни. Надтеречная часть этой территории была завоёвана русскими войсками (не казаками) в 1750–1770 гг. [711]. До 1840 года правый берег Терека и левый Сунжи были усеяны большими чеченскими сёлами. Во время войны жители вынуждены были удалиться в вековые леса, за Сунжу. На правом берегу Терека осталось только 3 села: Кень — Юрт, Аду-Юрт и Брагуны, а покинутая чеченцами земля была занята казачьими станицами[712]. По словам А.П.Берже, «…до 1819 года на Сунже, кроме чеченских аулов, русских поселений не было»[713].