Чего хотят демоны

— На неделе я носил это по филологическим кафедрам университета в надежде, что кто-нибудь сумеет прочесть надпись. И все профессора мне сказали, что такой письменности не существует и никогда не существовало. Просили оставить, но я не согласился. Один доцент, светило в древних языках, полагает, что надо мной подшутили — нацарапали закорючки забавы ради.

— Нацарапали? — скептично переспросил Пётр. — Ну и ну. Понятия филологи о «царапании» не имеют…

— Перед нами, друзья, предмет сверхсекретной технологии! — вмешался Юлий. — Что, конечно, не объясняет ни надпись, ни факт находки предмета на улице. Ведь если вещь связана с оборонной промышленностью и её институтами, какой идиот посеял бы ТАКОЕ в переулке на тротуаре?!

— Предмет функционирует! — напомнил Борис. — Мигалка не перестала действовать с того самого вечера, когда я наблюдал вспышку.

— Тут-то первая очевидная загадка, — промямлил Виктор. — Мерцает не диод, не лампочка, а точка самого металла корпуса. Энергетическое питание совсем неясное, да и на электронику, честно говоря, не смахивает… Ты бы, Боря, выбросил эту штуковину от греха подальше. Или продай кому, кто больше заплатит. За границу предложи.

— В страну, где проводятся космические исследования, — поддакнул Пётр. — Титановые сплавы используются в ракетной технике.

— Ни за что! — ответил Борис. — Пока не разберусь в её предназначении, никому не отдам. Вот, блин, словно с неба свалилась!..

— А может, так и есть — инопланетяне уронили, — то ли пошутил, то ли серьёзно сказал Пётр.

И хотя подобное предположение действительно походило на шутку, уж больно фантастическое, чтобы быть правдой, но четвёрка друзей умолкла и призадумалась. Штуковина мигала себе слабенько в середине стола, бросая отблески на пивные кружки (только пиво, никакой водки, пока идёт совещание!).

— Послушайте! — Борис впряг свою инженерную мысль. — Вы согласны, что штуковина кем-то сделана? Продукт производства, пока незнакомого?

— Ну… — нестройно подтвердили остальные трое приятелей.

— Следовательно, она что-то должна делать.

— Ну, — опять согласились друзья.

— Мы затем и сидим сейчас перед ней! Предложить гипотезу. Сделать вывод.

— Но не можем, — констатировал Юлий, нарушая воцарившееся молчание. — Так зачем нам мучиться этим пивом? Давайте-ка наконец беленькой закажем!

Неохотно, но все кивнули.

Так закончился тот опыт мозгового штурма. Штуковина выдержала натиск противника, который залил своё поражение водкой.

Недели проходили, улетали в прошлое, тайна оставалась незыблемой. Однако Борис Петров нутром чуял, что вокруг что-то ПРОИСХОДИТ. Причиной этого ощущения стали мелочи. Сначала ему показалось, что монитор домашнего компьютера как-то иначе светится. С цветом вроде неладно. Первой защитной догадкой, промелькнувшей в голове, была мысль о том, что следует сходить к офтальмологу. Но за делом случай забылся, Борис привык к новой цветовой гамме, и больше она его не тревожила. Но как-то раз на него произвела впечатление коробка монитора — слишком уж округлая… а раньше, кажется, корпус был угловатый, со строгими прямыми линиями… Ах да, это прежде такие делали, все старые модели были похожи на кирпичи. Объяснение не удовлетворило червя сомнения. На всякий случай Петров позвонил Юлию и поделился волнениями.

— Всегда они такие были! — отрезал друг. — Я же в этой сфере давно и все новинки отслеживаю. Хотя вообще-то прямоугольный экран, наверное, удобнее, но с другой стороны…

Борис извинился, наспех попрощался и положил трубку. В рту осталось нечто горькое. Тьфу, с башкой непорядок!.. И вдруг взгляд его упал на стены. Борис моргнул. Он видел их словно в первый раз. Обои были мохнатые, с ворсом — мягким, нежным, шёлковым. Что за бред? На этот раз он набрал номер Виктора и спросил: мужик, что с обоями на стенах стряслось?

— Ты что, Боря, вчерашний небось? Опохмелись — полегчает. Старые гладкие обои уже двадцать лет как вышли из моды. А ворсистые и изолируют лучше… Да мы же их с тобой вместе покупали, а я потом клеить помогал! Самые шиковые ты выбрал — с липким слоем, самокорригирующиеся.

— Извини, наверное, забыл… от работы голова пошла кругом, — промямлил Петров и поспешил прервать связь.

И задумался об угрожающих переменах. Унял дрожь и попытался трезво проанализировать сложившуюся обстановку. Первое, что пришло на ум, — склероз, братец. Или амнезия селективная. Возраст.

Озабоченный таким выводом, Петров пошёл на медосмотр со всеми его анализами-причиндалами.

— Здоровье у тебя отменное! — заверил его личный врач. — В твои годы немного у тебя сверстников осталось, которые бы похвастались тем же.

Вопреки успокаивающей информации Борис продолжал ощущать внутреннее напряжение, словно ощетинившийся зверёк, которому не ясно, откуда нагрянет опасность, но как будто со всех сторон сразу. И нагрянула. Тихо и ненавязчиво.