Чехов. Книга 10. Грехи отцов

— Есть вероятность, что она в кольце, — признал я то, о чем не хотел говорить вслух.

— Артефакт позволял Виноградовой пожирать души. Вполне возможно, что и ее душу поглотило кольцо.

Я молча мотнул головой, не желая признавать очевидное.

— Ты должен быть готовым к тому, что она никогда не очнется. Потому что внутри нет души, и никогда больше не будет.

— Она не батарейка. Ее тело живое. Оно как дом, и душа никогда не покинула бы такое жилище!

Княгиня покачала головой и заговорила, осторожно подбирая слова:

— Любовь… Людмила Федоровна привыкла к тому, что она мертва. Она считала себя таковой. Потому вполне могла повести себя как любой другой призрак — пойти на свет. Но не на вокзал, к тем кассам, которые выдают билеты в другие жизни, а на свет артефакта.

— Она слишком сильная, чтобы подчиниться этой вещице.

— Виноградова долгое время провела с ним вместе в том ящике. Она вполне могла начать ощущать артефакт частью себя самой.

Я был вынужден признать, что в этом есть смысл. Тяжело вздохнул и отвернулся от бабушки, чтобы посмотреть на приоткрытую дверь в комнату соседки.

— Не хочу верить в плохое… — сказал я негромко.

— Значит, будем надеяться, что случится чудо, — кивнула бабушка. И уточнила: — А мне лимонад не нальют? Почему добрая бабушка должна мучиться жаждой?

— Добрая не должна. Но ты ведь совсем другое дело, — буркнул я.

Но встал со стула, чтобы налить княгине напиток.

Глава 11 Утренние подвиги

В дверном проеме показался сонный лекарь. И при виде княгини он на секунду побледнел — видимо, явно не ожидал увидеть ее этим утром.

— Софья Яковлевна… — растерянно пробормотал он и неловко поклонился.

— Какая прелесть! — усмехнулась бабушка и прикрыла рот кончиками пальцев. — Павел Филиппович, ты не рассказывал, что у тебя живет такой прелестный домовой.

Лаврентий рассеянно провел ладонью по голове, смахивая с растрепанных волос перо, которое, видимо, выбилось из подушки. Попытался было пригладить шевелюру, но быстро оставил эти бесполезные попытки.

— Простите мой неряшливый вид, — произнес он сконфуженно. — Я лишь недавно прилег, и вот… почуял запах еды с кухни… и решил…

— Сожалею, что помешала вам, любезный, — мягко ответила бабушка.

Лекарь переступил с ноги на ногу, явно не зная, как себя вести.

— Павел, приготовь юноше чай, а я подам завтрак, — распорядилась Чехова и отодвинула стул, чтобы парень сел за стол. — Не хватало еще, чтобы семейный лекарь упал без сил прямо в дверях кухни!

Княгиня сняла накидку и без колебаний повязала передник, который недавно скинула с себя Иришка. Я всегда знал, что моя бабушка — удивительная женщина. Но порой забывал, что она все же смертная. Поэтому на мгновенье замешкался, глядя, как она вынимает из холодильника несколько яиц, полоску бекона, помидор и пучок зелени.

— Что вы, госпожа… — пытался возразить лекарь.

Но я точно знал, что остановить деятельную бабушку невозможно.

— Поверьте, юноша, для меня в радость помочь вам утолить голод! — строго ответила она и поставила на плиту сковороду. — Знаю, что в этом доме вы сейчас один из самых важных людей.

Лаврентий заколебался, но все же нерешительно прошел к столу и опустился на выдвинутый стул. И мне показалось, что сейчас он едва ли заметил бы, если бы сел прямо на пол. Потому как он не сводил восхищенного взгляда с моей бабушки.

— Вы ведь знаете, насколько для моего внука важна жизнь Людмилы Федоровны? — продолжила Чехова, выкладывая мясо на разогретую сковороду. — Именно вы делаете все, чтобы она пришла в себя. Хоть я и не способна лечить, но понимаю, насколько важен ваш вклад…

— Это моя работа, — смутился парень.

— Любую работу можно делать ответственно, для галочки, или спустя рукава, — ответила бабушка, разбивая на сковороду яйца. — Вы выбрали первое, и это похвально. Я надеюсь, что мой внук осознает, насколько ему повезло с вами?

— Конечно, осознаю, — кивнул я и поставил перед лекарем кружку с отваром.

— И ты помогаешь Лаврентию Лавовичу с его научными работами? — обернувшись, уточнила Софья Яковлевна.

— Откуда вы знаете о моих трудах? — наивно спросил парень.

Бабушка покачала головой.

— Ох, Лаврентий Лавович, у вас же семья исследователей! — улыбнулась она, нарезая зелень. — Ваш батюшка в свое время пытался выяснить хоть что-то о некромантии, и постоянно заглядывал в салоны, где появлялись мы с супругом. Он будто случайно сталкивался с нами и между делом спрашивал меня о тотемах некроманта, о том, как раскрывается наша сила…

— Я не знал… — смутился парень. — Точнее, я читал дневники, в которых он писал о некромантах, но понятия не имел, что это информация исходила из ваших уст.