Чехов. Книга 10. Грехи отцов

— Он в город ради матушки переехал, потому что она не хотела жить в деревне. Боялась, что детям там будет тяжело жить, да и родительский век будет недолог. Да только батюшка не смог бросить хорошую работу и потому на вахту ездил. В одной из таких поездок и сгинул.

Девушка тяжело вздохнула и утерла глаза уголком передника.

— Простите, что напомнил о вашей потере, — извинился я.

— Что вы, Павел Филиппович! — отмахнулась Иришка. — Мы о батюшке только добром вспоминаем. Много лет прошло с тех пор. Матушка так и не решилась привести в дом другого мужчину — боялась, что станет нас обижать и поколачивать. Мы ведь до того мирно жили, и горя не знали. Хотя батя у меня был мужиком крепким, его во дворе побаивались. Думали, что такой и зашибить может. Мало кто знал, что он был хорошим охотником. Без ружья в лес не ходил.

— Грозный у тебя батя был, — озадачился Фома.

— Добрый, — добавила Иришка и вздохнула. — Он меня очень любил. И на самом деле верил в оборачивающихся. Потому и велел мне всегда носить с собой нож.

— Нож? — спросили мы с Питерским одновременно.

Девушка усмехнулась и вынула из-за пазухи небольшой кулон в виде кинжала из камня. Он висел на длинной цепочке.

— Батюшка говорил, что этот камень ранит всякую нечисть. А на обычных людей не действует.

Девушка вдруг стянула через голову украшение и сунула в руки Фоме. Тот растерянно взял камень в ладонь и показал мне.

— Не жжется? — вырвалось у меня.

— Обычный камешек, — удивленно отозвался парень, рассматривая предмет.

— Мне хочется верить, что он волшебный, — ответила девушка. — И защищает меня от дурного.

Питерский поднялся на ноги и бережно набросил цепочку на шею девушке.

— Я уверен, что ничего дурного с тобой не случиться, — пробасил он.

Я же неожиданно вспомнил, что совершенно вылетело у меня из головы ранее: мне стоило снять с Арины Родионовны кулон! Сама она не сможет расстегнуть цепочку…

В этот момент послышался звук открываемой двери и знакомый голос:

— Доброе утро…

Я быстро вышел на лестницу и спустился по ступеням. В холле стояла княгиня Чехова собственной персоной, и выглядела она довольно бодрой, несмотря на раннее время.

— Какими судьбами? — удивился я.

Бабушка ослепительно улыбнулась:

— А разве я не могу без особых причин заглянуть к своему любимому внуку? — парировала она.

— Никогда не поверю, что ты по своей воле поднялась в такую рань, — возразил я.

— Ладно, тебя не обманешь… — фыркнула княгиня и сняла шляпку, которую сразу же положила на полочку.

— Может чаю? — предложил я.

Но бабушка от этого предложения закатила глаза.

— Это несерьезно, — заявила она. — Но так уж и быть — я соглашусь на лимонад, если он найдется в этом доме.

— Хорошо…

— Мне было нелегко встать до рассвета, но в этом виноват мой супруг! Саша решил во что бы то ни стало проверить, как устроилась Елена Анатольевна в загородном доме Стаса. Вроде как тот проговорился, что девица предпочла ночевать на конюшнях.

— Какой кошмар… — фыркнул я, пытаясь скрыть улыбку.

— Нам ее еще отцу возвращать, — строго возразила княгиня. — И будет не очень хорошо, если у старшей дочери судьи будут царапины от соломы и следы от укусов крыс на слишком нежной дворянской коже…

— Почему ты уверена, что ее придется возвращать?

— Мы же понимаем, что Елена собиралась окольцевать не просто кого-то из нашей семьи — ей нужен был ты, дорогой!

— Неужели? — я скривился.

— А разве тебе не льстит, что такая эффектная девушка решила тебя добиваться? — поинтересовалась Чехова.

Я засмеялся:

— Мы ведь понимаем, что она на это пошла не потому, что прельстилась моей харизмой и природной красотой.

— Нужно выяснить, зачем ей все это было нужно на самом деле… Думаю, что Александр Васильевич сможет выяснить у девицы все самое интересное.

— Он ведь не станет ее пытать? — поежился я.

Софья Яковлевна нахмурилась.

— Не думай о Морозове так плохо! — строго произнесла она. — Он способен быть очень тактичным и убедительным, когда ему это нужно. И не станет тиранить девочку, даже несмотря на ту аферу, которую она собиралась провернуть.

— Значит, Александр Васильевич отправился за город, а ты решила навестить меня…

Мы вошли на кухню, где Иришка уже убрала со стола грязную посуду и выставила чистые тарелки.

— Желаешь сырников? — предложил я.

— Я успела позавтракать, — усмехнулась бабушка.

— Когда?

— Кстати, Арина Родионовна сегодня была очень рада меня встретить, и вовсе не жаловалась на слишком раннее время. Она угостила меня вкусной и жутко полезной кашей.

От этой информации я так и замер. Растерянно уточнил:

— Ты навещала Арину Родионовну?

Фома и Иришка переглянулись и быстро покинули кухню, предоставив возможность нам побеседовать наедине.

— Я заехала к ней, чтобы убедиться в ее хорошем самочувствии. Но на самом деле мне нужно было удостовериться, что ты ничего не испортил, и девушка точно поняла, что именно ты ей вчера предложил.

— Утром? — повторил я, ощущая себя глупо.

Софья Яковлевна удивленно подняла бровь.