Чехов. Книга 12. Танец со смертью

— Леша родился в небогатой семье, в которой не было мира. Всего добивался сам. Заполучил должность, смог подняться с колен. Чернов боролся с преступниками и часто выходил вперед, чтобы выполнять всю грязную работу. Он не боялся ответственности и был героем своего времени. Тогда нельзя было иначе. Я помню, как он однажды пошел к душеправу, а тот заявил, что Алеше нужно уходить в монастырь. Что только Искупитель сможет вылечить его изуродованную душу. Мерзкий лекаришка! Что он понимал в страданиях человека, который через страдания чистил мир от скверны? Вам не понять.

— Никому не понять, — заявил я холодно. — Его не поняли подельники, которые также боролись со злом. Не приняли в другой мир. А это уже говорит о многом.

— Он попал в какое-то странное место, — зло процедила женщина. — там его мучили и терзали. Когда мне удалось вытащить его в наш мир, то Леша какое-то время оставался призраком. Он был затравленным и не выходил из стены. Я выкормила его и смогла…

Я хмыкнул и решил рассказать правду.

— Знаете, почему он был напуган? Чернов оказался у хозяйки мертвых. И она позволила ему ощущать страдания его жертв. Ничего больше она ему не давала. Только зеркало того, что он сам творил.

— Нет. Все не так… — Савельева тряхнула головой. — Он говорил, что это был ад!

— Который Чернов устроил тут, — резким движением я скинул со стола колбу с костяными пальцами.

Фаланги рассыпались по полу и Ольга дернулась, чтобы не коснуться останков.

— Быть может, вы и полюбили его когда-то. Вероятно, тогда он еще был человеком. Но спустя время Чернов превратился в чудовище. Кому придет в голову хранить в своем доме кости убитых им людей? Кого еще Мара могла бы заточить в клетку из его собственных грехов?

— Не вам судить о том, кто хороший, а кто плохой, — Ольга растянула губы в злой усмешке, — Ваш отец тоже был одним из тех, по ком сейчас каторга плачет.

— Самосуд — это пережиток Смуты, мастер Савельева. Когда закон не мог сдержать множество желающих нажиться на чужом горе. Наступило время законности. И виновность человека может определять суд.

При упоминании правосудия, Савельева вздрогнула, словно только сейчас поняла, что натворила.

Она уставилась остекленевшими глазами на череп, который лежал у стены.

— Я просто хотела дать ему второй шанс. Нам с ним, — женщина опустила плечи и заплакала. — Каждый имеет право на шанс.

— Он будет у вас, — мягко продолжил я.

— И. что теперь меня ждет? — растерянно спросила она. — Мастер Щукин говорил, что Империя создала особый отдел по преступлениям, связанным с призраками.

— Вашу судьбу буду решать не я, а кустодии, — произнес я.

— Причем здесь кустодии… — начала было женщина, но я ее перебил:

— При том, что ваши умения по переселению душ — дело новое. А кустодии не любят необъяснимых вещей, которые могут использовать плохие люди. Вы смогли создать для Чернова антимагический щит. Кто знает, какие дары могут появиться у других ваших творений.

Савельева вздрогнула и сжалась, словно стараясь стать незаметнее. Вероятно, она только сейчас осознала, что оказалась в очень уязвимом положении.

— Но ваши способности могут быть полезны для Империи, — продолжил я. — Вопрос в том, как предоставить эту информацию для нужных людей. И если вы дадите нерушимую клятву, что унесете за грань все, что рассказывал вам Чернов о банде, то я постараюсь вам помочь. Слово аристократа.

Дрожащей рукой женщина погладила лицо из дерева, а потом кивнула:

— Даю слово.

Она неспешно повторила клятву.

— Вот и чудно, — ответил я и направился к лестнице. Уже у выхода я остановился и обернулся:

— Да, и еще одно: Чернов должен остаться там, куда я его перевел. Не стоит пытаться вытащить его. У вас это не получится. И вы приведете в этот мир кого-то иного, кто притвориться вашим возлюбленным.

Ложь жалась мне легко.

— Куда вы перевели Алексея? — слабым голосом спросила женщина.

— Он начнет новую жизнь в новом мире. С чистого листа. Забудет все, кем был, и станет другим человеком. Как это сделали вы.

Ольга вздрогнула и уставилась на меня жуткими черными глазами.

— Как вы догадались?

— Я понял, что вы пришли из другого мира. Это было несложно. Никто в здесь не может ставить такие чудные руны, которые способны защитить человека. Или навредить ему. Это талант из места, которое находится за гранью.

Ольга не ответила. Она взяла отломанную голову в руки, словно ребенка, и прижала к груди. Я же покинул подвал. Призраки последовали за мной, оставив Савельеву с телом куклы Чернова.

Снаружи было темно и холодно. Но я не хотел вновь оказаться в доме, где осталась кукольница.

На воротах сидела крупная ворона и подозрительно косилась на меня.

— Где Василий? — спросил я у помощника.

— Ушел домой. Обещал, что будет вести себя хорошо.

— Как так вышло, что он оказался здесь?

— Я вложил в рукоять ножа кусочек от зеркала, через которые путешествует сосед, — пожал плечами Ярослав.

— Стоило бы предупредить меня об этом. Это ведь не шутки, — строго отчитал я парня.