Чехов. Книга 12. Танец со смертью

Зверь и впрямь вдруг остановился, шумно втянул носом воздух. И замер, внимательно рассматривая меня. Сначала он повернул ко мне одну сторону морды, потом другу. Сморщился и чихнул. После чего совершенно по-собачьи сел и почесал себя за ухом задней лапой. Затем поднялся и неспешно скрылся в темноте.

— Ты должен его убить, — не унимался Чернов. — Хотя бы попытайся…

Я же последовал дальше, к выходу из тоннеля, гадая, что ждет меня на той стороне. И неожиданно вышел на равнину. Туман рассеялся, и я смог рассмотреть сложенные из черного камня строения, которые больше всего напоминали склепы. А в центре этого поселения высился приличного вида дом из розового мрамора, с черепичной крышей. К нему я и направился.

Строение утопало в ухоженном саду. Правда вместо роз здесь яркими пятнами виднелись какие-то диковинные цветы, напоминающие лилии. Они слегка покачивались от ветра, источая нежный аромат. При моем приближении они странным образом потянулись в мою сторону, словно были живыми. Мне почудилось, что некоторые особенно крупные соцветия блеснули зубами. И я подумал, что сходить с дорожки, обнесенной низеньким белым заборчиком, не стоит.

Из трубы над крышей вился дымок. Над крыльцом висела целая гроздь летучих мышей, которое при моем приближении сорвалась с козырька и понеслась в высокое звездное небо. Я невольно застыл, смотря на мириады звезд надо мной. Никогда прежде я не видел такого неба. Даже когда гостил в деревне. Здесь оно не было черным. Небо полнилось лиловыми и фиалковыми оттенками, от которых закружилась голова. Звезды принялись покачиваться и пульсировать светом.

«Останься здесь. Иди к нам…» — прозвучало в моем сознании.

Голоса были ласковыми и добрыми. Я пьяно качнулся и больно ударился голенью о заборчик, каждый столбик которого оказался заточен.

Лилия разочарованно застонали и оскалились на меня сотнями раззявленных пастей.

— Что за дичь, — выругался я и вернулся на дорожку.

Я поднялся по ступеням крыльца, трижды стукнул в дверь. Звук отозвался где-то в глубине дома. Створка отворилась. На пороге стояла сама Мара. Она была облачена в странное платье, состоящее из металлических колец, браслетов, цепочек и шелковых лент. Когда-то эти ленты были яркими, но возникло ощущение, что они истрепались на ветру и выцвели на солнце. Вдруг я понял, что подобные кусочки ткани вешали на деревьях, как подношения духам.

Некоторое время девушка рассматривала меня, а затем взглянула мне за спину:

— Смотрю, ты принес подарок, — с улыбкой произнесла она и посторонилась, пропуская меня за порог. — Проходи, дорогой гость. Извини, что я в домашнем. Не ожидала тебя сегодня.

— Спасибо, — ответил я и шагнул за порог.

Я сомневался, что у Мары часто бывали гости. И потому гостиная выглядела не особенно уютной.

В просторной комнате расположился диван, обращенный к огромному камину, в котором потрескивали узкие поленья. Хотя, если присмотреться, внутри жаровни виднелось пара черепов. Огонь отбрасывал блики на стены и потолок, покрытые металлическими кругляшами. Присмотревшись, я понял, что все это монеты разной степени потертости. В углах комнаты высились горы украшений.

В центре гостиной на небольшом возвышении стояло резное кресло, странным образом напоминающее трон. А напротив расположилось высокое зеркало в потемневшей от времени медной раме.

— Дорога к тебе была странной. Даже назвал ее интересной, — начал я разговор, передавая хозяйке дома конец цепи, опутывающей призрака.

— Каждый должен пройти это испытание, — ответила Мара, принимая дар. — Так уж заведено. И не в моей воле было облегчить тебе путь. Есть правила, которым подчиняются все, независимо от регалий и титулов.

Я только кивнул. Девушка рывком подтянула к себе пленника, и тот замер прямо напротив нее.

— И кто это у нас такой непослушный? — почти ласково пропела Мара.

Лицо ее заострилось, напомнив змеиный образ, который она уже мне являла.

— Простите, госпожа, — проблеял Чернов. — Я не виноват. Это не я сбежал. Меня выкрали. А я не знал, как вернуться к вам.

— Смотри какой гаденыш. Врет и не краснеет, — умилилась девушка и щелкнула пальцами.

Тотчас с каминной полки к ней подлетела небольшая пузатая баночка. При виде ее призрак задрожал и залепетал слабым голосом.

— Умоляю, только не снова. Я больше не могу. Мне так больно…

Образ Мары неожиданно изменился. Она стала выше, шире в плечах и голос ее сделался грубым.

— Ты будешь терпеть пока я не позволю тебе перестать. Ты будешь молить о смерти. Умолять…

Я осознал, что только что увидел хозяйку этого места глазами ее пленника. Чернов уже забыл обо мне. Он погрузился в свой кошмар, который создала для него Мара в крошечной банке. Спустя мгновенье дух оказался за стеклом, а сверху отверстие сосуда запечатала крышка.

— Когда его наказание будет завершено? — спросил я.

— Сосуд треснет в нужное время. Душа сможет выйти наружу, и ее заберет огонь моего камина. Если судьбе будет угодно, то душа истает и станет пеплом. Или же она окажется достойна перерождения и попадет в другой мир.

— Как часто твои пленники уходят в другой мир?