Чехов книга 8. Темный всадник

Девушка не поднимала на меня глаз и молча уселась рядом с Виноградовой.

- Отличная передача, - поделилась с ней женщина. – Говорят, что там много постановочного, но я верю, что таких дураков в жизни найти несложно.

– Ужин готов, вашество, - пробасил Питерский. – Вы хоть недавно из-за стола, но дома все равно вкуснее. Я нажарил картошечки и открыл банку с тушеной уткой. Может и без изысков, но зато все вкусно.

- Спасибо тебе огромное, - искренне поблагодарил я.

Мы с Ариной Родионовной направились на кухню, где был накрыт стол.

- Я вас оставлю, - смущенно предложил помощник. – Мы с Любовью Федоровной поспорили. Я уверене, что от иголок еловых ничего хорошего с организмом быть не может. А она уверяет, что репа куда опаснее. Надо же выяснить, кто из нас прав

- Хорошо, - быстро согласилась Арина и разложила на коленях салфетку. – Мы тут прекрасно отужинаем вдвоем. Верно, Павел Филиппович?

Я кивнул и подвинул к себе тарелку.

Солнце скатилось к закату и косыми лучами пробралось сквозь штору. Ткань покачивалась от легкого ветра, который проникал через приоткрытую раму.

Телевизор в соседней комнате бубнил что-то неразличимое. Время от времени слышались комментарии Виноградовой и Фомы.

- До чего же вкусно, - Арина зажмурилась от удовольствия, жуя картошку и я залюбовался ее лицом.

- Я рад, что вы здесь, - внезапно сказал я и удивился своей несдержанности.

- Хорошо, что вы это признали, - улыбнулась девушка. – Потому что мне слегка неловко оттого, что я напросилась к вам в дом. Если бы мама узнала, что я так поступила, то наверняка отчитала бы меня.

- Вряд ли, - я покачала головой. – У вас замечательные родители. И они вас любят.

- Это так сильно заметно? – Нечаева склонила голову над тарелкой.

- Конечно.

- Иногда мне кажется, что они слишком хотят меня опекать, - призналась помощница.

- Но ведь они позволили вам жить в городе, в отдельной квартире, - напомнил я.

- Скажем, я применила свои таланты, чтобы и уговорить. Но вы видели, как они отреагировали, когда узнали, что я собирала грибы у болота?

- Хотел бы я, чтобы мама также обо мне беспокоилась, - заметил я и грустно улыбнулся. – Вам не стоит винить их в том, что они бояться вас потерять. Вы ведь их единственная дочь.

Девушка неожиданно изменилась в лице. Она кинула на меня непроницаемый взгляд и мне показалось, что ее глаза отбросили блик. Но Арина моргнула, и иллюзия развеялась.

Глава 11 Легенда о всаднике

– Ульяна Маркова готовить помогала, - с гордостью сообщил мне Фома, когда заглянул на кухню. Появившаяся в проеме двери призрак улыбнулась. Мне показалось, что дух теперь пытается загладить вину за дерзкие слова. Но Виноградова истолковала такое поведение по-своему:

– Хочет попасть в слуги к некроманту, вот и старается, - едва слышно произнесла она.

Арина Родионовна удивленно осмотрелась по сторонам, но никакой Ульяны Марковой не заметила. Я же мягко улыбнулся и ответил:

– За что ей больше спасибо.

– А вы принимали участие в готовке? - тут же поинтересовалась Любовь Федоровна.

Маркова покачала головой:

– Нет, что вы. Я только давала советы.

Виноградова поджала губы, но ничего не ответила.

Фома поставил на стол самовар и заварник, в который бросил трав и чайных листьев. Я же осторожно уточнил у Марковой, которая все это время топталась на месте:

– Вы помните дорогу к этой хижине на болотах? Ну, где вас убили?

Ульяна торопливо кивнула:

– Я смогу вас провести, мастер некромант.

– Спасибо.

Ульяна некоторое время молчала, словно подбирая слова. А затем произнесла:

– Люди за столом говорили, что Двушкин невиновен.

– По всему выходит так, - согласился я. - Конюший дал показания в присутствии жреца-душеправа. Никон Двушкин признает, что вы были его полюбовницей, но он божится, что не убивал вас и других девиц.

Маркова поджала губы:

– Я могу поклясться своим посмертием, что всех на болотах убил именно Никон. Конюший, - твёрдо повторила она. – Мы не можем все ошибаться. Знали бы вы, сколько дней каждая из нас делилась болью в другой несчастной. Мы сотни раз мысленно видели картины смерти каждой из нас. Переживали страдания раз за разом.

– Я вам верю, - задумчиво протянул я. Взял со стола чашку, пригубил горьковатый отвар. - Просто дело не так просто, как кажется.

Я почувствовал на себе удивленный взгляд Нечаевой, которая явно не понимала сути беседы. Щелчком пальца призвал тотем и напитал Маркову силой, явив ее в материальном мире. Та сразу же принялась поправлять на себе белое платье, а потом и волосы укладывать в подобие косы.

– Кстати, когда вы были живы, то слышали какой-то шепот рядом с деревней? – уточнил я.

Ульяна задумалась. Между ее бровями залегла складка, а губы сжались в упрямую линию. Как и многие призраки, отвыкшие от общения с живыми, она замерла и оставалась неподвижной с минуту.

– Нет, не было такого, - ответила она наконец.

Мы с Нечавой удивленно переглянулись.

– Да как не было? - пробасил Фома. - Мы же все четко слышали. Ну, не так чтобы четко…, - тут же поправился он и пожал плечами.

Маркова покачала головой: