Чекист

– Он не сильно любит военных, но ни одного слова против не сказал. Заметил только, что у него появился отличный партнер по шахматам.

– Га-га-га! – несколько минут толстую фигуру маршала сотрясал смех. Ему вторила Эмми. Над чем они смеялись, было непонятно Вольфгангу. О нем говорили в третьем лице, как будто его и не было. Хотя он приотстал лишь на пару шагов. Воспитанием семейство Герингов не страдало. Больше всего они напоминали по поведению купцов, описываемых в русских романах. Та же страсть к роскоши, массивные золотые украшения, дорогие костюмы, платья, безделушки. Все вычурно и напоказ. Слава богу, Карин на их фоне выступала в еще более выгодном свете. Отвечает не лебезя, за словом в карман не лезет. И целенаправленно идет к цели: ей требуется разрешение на вылет в Швецию. Именно этот вопрос она и задала крестному.

– В общем, папа Герман, для того чтобы принять окончательное решение, требуется показать Вольфганга маме и получить ее благословение. Удастся – хорошо, нет – значит, не судьба. Для себя я уже все решила.

– Даже так? – Чета Герингов обернулась и еще раз внимательно осмотрела Вольфганга. – Ну, поздравляем! Мы думали, что этого никогда не случится. Настолько серьезно?

– Не знаю, но очень хочется показать его маме, чтобы убедиться, что сама не ошибаюсь в оценке.

– А он согласен? – спросил, наконец, Геринг.

– Я не спрашивала. Но вы знаете, что у нас в семье все однолюбы. Ни папа, ни мама так больше никого и не искали, и по-прежнему любят друг друга.

– Но вместе не живут! – опять рассмеялись Геринги. – Вольфганг, дорогой! Не отставайте! Тут крестнница говорит, что влюблена в вас по уши! Что скажете?

– Я такого не говорила! Не слушайте их, Вольфганг! Они такого наговорят! – Щеки девушки горели бордово-красным цветом.

– Ну-ка, быстренько поцеловались! А мы посмотрим, какая из вас пара.

«Ну-с, милая Карин! Получай, что наболтала!» – подумал Вольфганг, подошел и поцеловал ее в губы. Неожиданно сопротивления не было оказано. Но через некоторое время пришлось подхватить Карин, потому что почувствовал, что у нее ослабли ноги, и она готова упасть.

– Ну, мы пошли, а вы подходите, – впервые Геринги проявили хоть какой-то такт. Карин пришла в себя через некоторое время и удивленно спросила, что это было.

– Ну, ты сознание потеряла.

– Я не умею так долго задерживать дыхание!

– Ты что, никогда не целовалась?

– Никогда. – И она опять стала вся пунцовая. – И как быть?

– Ну, соображай, ты же физик.

– Ой, господи! Нос!

– Вот именно, – Вольфгангу удалось сохранить полное спокойствие на лице. Через некоторое время Карин тихонько спросила:

– А теперь можно я тебя поцелую? Мне этого хочется с того момента, как ты впервые поднял меня в воздух.

– Вот так?

Карин взлетела над землей, подхваченная Вольфгангом, и ее закружили в парке возле дворца министра авиации. Затем был поцелуй, который они благополучно завершили без обмороков. Привели в порядок одежду, порядком пострадавшую во время объяснений, и вошли в дом.

За домашним обедом Герман Геринг в категорической форме заявил, что вечером будет объявлено об их помолвке. Без этого он не может разрешить перелет в Стокгольм.

Не особо церемонясь о каких-либо приличиях, Геринги их поселили вместе. Этому было две причины: девочка сама сказала, что ее интересует граф именно как муж, а кто посмеет рискнуть в люфтваффе безнаказанно обидеть крестную дочь самого рейхсмаршала? Сумасшедших нет! Более того, Эмми Геринг, едва зайдя домой, сказала мужу, что для обоих это прекрасная партия.

– У девочки затянулось детство, и все из-за того, что женской ласки она не получала с двенадцати лет, выбрав проживание у отца и науку в качестве цели в жизни. Необходимо скорейшим образом разрушить ее скованный мирок, дать ей раскрыться как женщине. Ты не в курсе, Герман, граф богат?

– Ты что, не обратила внимания, что самолет частный?

– А как ты можешь это определить?

– И она замужем за министром авиации рейха! По обозначениям на борту!

– Герман, какое мне дело до буковок, нарисованных на самолете?

– Ну, ладно, милая, просто это же так просто. Специально сделано, чтобы можно было сразу на земле и в воздухе определить, кому принадлежит машина – люфтваффе, «Люфтганзе», частной компании или частному лицу. Это частный самолет. Судя по маркировке, принадлежит фон Крейцу: «vK» – это фон Крейц. И я видел, что у него машина «Майбах-Цеппелин», как у нас, только открытая.

– Следовательно, граф не из бедных людей!

– Скорее всего, да.

– Вот и отлично! Немного поработаем с девочкой и сделаем ее звездой в Берлине. Внешность у нее соответствует, да и граф – просто воплощение немецкого офицера. Густав!

– Я, ваше высокопревосходительство!

– Перенесите вещи графа и Карин в угловую спальню. И проводите их туда, когда придут!

– Слушаюсь, госпожа Эмми.